— Здравствуйте, — сухо поздоровалась мадам Барду. — Я из службы социальной защиты. Пришла по поводу помещения Корантена в спецучреждение — не знаю, насколько вы в курсе дела?
— Боже мой! — мадам Мушабеф заломила руки.
— Что вы такое говорите? — ужаснулась Арья.
— Не имею чести знать вас, мадемуазель, — ответила мадам Барду, которой вся эта история изрядно надоела, — и, думаю, не обязана посвящать вас в подробности дела, касающегося Корантена.
— Но мы его родители! — вскричал месье Мушабеф.
В эту минуту дверь открыли снаружи ключом, и в прихожую вошли Умник с Клебером.
— Сколько народу, — проворчал Умник, расталкивая всех, кто мешал ему пройти.
— Работать локтями вы умеете, месье Мучбинген, — с укором сказала ему мадам Барду.
— Я Умник.
Мадам Барду едва сдержалась, чтобы не дать наглецу оплеуху.
— Может, вы и умник, но еще грубиян и невежа!
— Постойте, постойте, — вмешался месье Мушабеф. — Почему вы назвали его Мучбингеном?
— Потому что его так зовут, — ответила мадам Барду.
Клебер смотрел на нее с нарастающим беспокойством. И она это заметила.
— Не вы ли случайно будете месье Малюри?
— Да, это я.
— Ну наконец-то! А Корантен не с вами?
— Нет…
— Как? Вы оставили его без присмотра?
— Не понимаю, почему я должен присматривать за Корантеном? — удивился Клебер.
— Я вас не упрекаю, вы еще слишком молоды, — сказала мадам Барду, однако вид у нее был очень строгий. — Но все же — какая безответственность! Где же он?
— Корантен? Да… откуда мне знать! — растерянно сказал Клебер.
— Он что, пропал? — в страшной тревоге выкрикнула мадам Мушабеф.
Тут в замке снова повернулся ключ. Кто это? Энцо? Или…
— Корантен! — хором завопили Арья, супруги Мушабеф и Клебер.
От неожиданности юноша попятился.
— Закройте дверь! — велела мадам Барду. — Не то он сбежит, как кролик из клетки.
— Ку-ку! — раздался тихий голосок у нее за спиной, и что-то мягкое коснулось ее плеча. Она обернулась и подскочила. Пара длинных ушей прошлась по ее щеке. Она отпрянула и уставилась на месье Мучбингена, который тряс плюшевой игрушкой.
— Кто это? — лукаво спросил он.
— Это месье Крокроль! — заорал Корантен.
«Они тут все ненормальные», — подумала мадам Барду.
Когда Клеберу удалось объяснить, что Умник — его умственно отсталый брат, все, наконец, поняли, что никакого месье Мучбингена и в помине нет, он — просто выдумка, плод фантазии. Мадам Мушабеф сообразила, что это он, слабоумный, молол ей какую-то чушь по телефону, и с готовностью допустила, что не со зла.
