— Знаешь, что меня больше всего пугает? То, что мне абсолютно не жалко Квиррелла, и то, что я нисколько не сожалею, что убила его. Но ведь это неправильно! — на последних словах она почти закричала.
Больше молчать было нельзя. Все-таки Гермиона переживала намного сильнее, чем хотела показать, и уже была на грани срыва. Пытаясь найти подходящие слова, Гарри вспомнил собственные мысли и осторожно начал:
— Ты ни в чем не виновата. Я ведь тоже думал о произошедшем, и я тебя ни в чем не обвиняю. Ты права, жалеть Квиррелла не за что. Он сам согласился служить Волдеморту и помочь ему украсть камень... и он убил тебя, ничуть не колеблясь, — шепотом закончил мальчик.
— Но ведь можно было...
— Гермиона, у тебя не было другого выхода! Мы ведь не учили заклинаний, чтобы победить взрослого волшебника! Ну, а к чему привела попытка остановить его без помощи магии, ты увидела сама, — грустно усмехнулся мальчик. — Подумай, если бы не ты, Волдеморт завладел бы философским камнем и смог бы вернуться к жизни. А что было бы потом, я уже говорил вам с Роном, перед тем, как мы отправились в этот чертов коридор.
— Но Гарри, профессор Дамблдор сказал, что В-Волдеморт не смог бы достать камень из зеркала Еиналеж!
Гарри вздохнул. Протест Гермионы затронул очень... неудобные мысли, не дававшие ему покоя. Стоит ли озвучивать их? Пожалуй, да. Во-первых, сама Гермиона в начале своей исповеди говорила нечто подобное. Во-вторых, обсудить свои сомнения он сможет только с ней.
— Гермиона, ты сама сказала, что слышала, как директор рассуждал о защите моей матери.
Девочка кивнула.
— Ты ведь понимаешь, что все эти рассуждения не имеют ничего общего с реальными событиями? Со смертью Квиррелла?
Девочка снова кивнула, на сей раз чуть вздрогнув.
— Повторяю, ты ни в чем не виновата, — заметил ее нервозность Гарри, — Но подумай, если он ошибся насчет причины гибели Квиррелла, может он ошибался и насчет невозможности извлечь камень? Ведь всю остальную «непреодолимую», — с презрением произнес последнее слово мальчик, — защиту, одолели три каких-то первогодки!
Гермиона прикусила нижнюю губу, крепко задумавшись. Было видно, что ей очень хотелось верить великому волшебнику, но реальность с этим не соглашалась.
Гарри не сомневался в результате ее размышлений. Восьми месяцев общения с Гермионой было вполне достаточно для того, чтобы понять: она не тот человек, кто способен игнорировать лежащие перед ним факты.
