ниже его живота.
– Ничего не понимаю.
От удивления он отстранился от меня, и я выполнила своё заветное
желание – спокойно сползла на мягкий мех, вытянув ножки. Блаженство...
– Вчера же ничего не сработало! – смотрел он на меня сверху вниз.
– Может, у Вас с ним вкусы разнятся... – сказала я, и получила
убийственный взгляд.
– На эту даму у нас с ним вкусы совпадали всегда! – заявил этот демонюка, сжав челюсти.
– Может, просто у Вас естественные проблемы, а, магистр? Может дело-то
не в зелье?
Дамочка у него есть, видите ли, постоянная...
Кристобальт зеленел от злости, но мне после кросса было уже всё равно. Я
злилась, что меня выдернули в шаге от победы, и теперь эта ведьма Миранда
точно пришла первой. Р-р-р...
– Не в зелье, говориш-ш-шь? – присел на корточки передо мной магистр.
– Может, возраст? – хлопала я глазками. Если уж меня понесло, то
понесло…
Да и пусть выгоняет! У самого проблемы, а всё на бедную ведьмочку
перевесил. Я так ректору и заявлю!
Он закрыл глаза, а в волосах прорезались рожки...
– Ого, рожки.
Моя вытянутая рука не доставала до них, ноги не слушались, поэтому, неловко дёрнувшись, я повалилась на демона, не готового к любопытному
ведьминскому напору и оттого севшего на пятую точку.
– Они тёплые! – воскликнула я, глядя на памятник немого шока в лице
магистра. – Представляете?!
Кристобальт представлял... Судя по его глазам, он представлял, как
отрывает руки одной милой девушке...
– Да ладно, ладно, что сразу так смотреть-то, – переползла я на своё
насиженное место, с опаской поглядывая на демона, замершего, как хищник
перед прыжком.
Вот говорил мне дед: "Никогда не связывайся с демонами – проблем не
оберёшься". А оторванные руки – определённо проблема!
Вот почему меня не женщина обучала? Сейчас бы женской хитростью да
уловками вышла бы из положения. Так, где там наша память предков? Что
там надо?.. Улыбнуться?
Неловко улыбнулась и посмотрела на демона. О, а рожки-то исчезают...
О да, невинные улыбочки, оказывается, слабое место демона, вон как
подобрел, всё-таки мои ручки будут целенькими.
Глаза Кристобальта сверкнули опаловым блеском и я, памятуя, что это
означает, буквально открыла в себе второе дыхание: и на ноги встала, даже не
шатаясь, и пошла так бодренько, от беды подальше.
Порыв сбежать был первым, я ему и поддалась, каюсь. Правда, не думала, что даст спокойно уйти, но за мной так никто не последовал, и никто меня не
окликнул...
Печальненько? Нет, конечно! Надо брести к финишу, там уже, наверное, все разошлись.
