При последних словах Александр улыбнулся и спросил:
- А как насчет меня? Я имею в виду запах.
Ни капли не смутившись, Татьяна откровенно призналась:
- Я как-то к вам особенно не принюхивалась, а здесь очень сильные компоненты адорации.
Потом наклонилась к груди Александра, несколько раз втянула в себя воздух, что-то прошептала про себя, а вслух сказала:
- Знаете что, пожалуй, насчет вас я ошиблась. Ваш собственный запах очень сильно похож на запах моей младшей сестренки и, стало быть, приятен.
- Премного благодарен за реабилитацию! - рассмеялся Александр. Таня тоже хихикнула пару раз, впервые за время поездки немного повеселев.
- Когда я представляла его рядом с собой, мне почему-то было не противно, наоборот, я рисовала в воображении, как мы будем предаваться таинствам любви... Наутро мне становилось стыдно, и я старалась забыть эти грезы, хотя они и были сладкие и приятные.
На то мы и женщины - сотканные из противоречий, капризов и самовлюбленности! Таковы мы. Хотите, принимайте нас какие мы есть, а хотите - нет... К тому моменту, когда Николай Арсеньевич закончил свое предложение, я вполне уже справилась со своим состоянием.
Выразив большую благодарность за оказанную мне честь, сказала, что недостойна столь хорошего представителя мужской половины, как говорят, и буду стараться стать в будущем достойной столь лестного супружеского союза... в общем, отказала.
Если совсем по совести, то я оказалась не очень готова к такому быстрому и неравному браку, но грех роптать, Николай Арсеньевич был завидным женихом, это я знала точно. Видела, как за ним пытались приударить некоторые сотрудницы, нашего института - и не только среднего возраста. Со всеми он был одинаково вежлив и подчеркнуто сдержан.
Когда он понял, что я ему дала от ворот поворот, помрачнел, долго о чем-то думал, потом заявил: "Вы меня погубили..." - и добавил: "...а может, и не только меня!" Последнее меня, если честно, очень напугало. Как сейчас помню, я себя спросила: "А не затеял ли он, что-нибудь опасное, вредоносное?"
Работаем-то ведь мы, сами знаете с чем, с вирусами да еще с массой вредоносных бактерий... Потом он резко вскочил, бросив на ходу: "Прощайте!" И исчез в дверях ресторана. В следующий раз я его увидела только в тот злосчастный день, на конференции. А потом случилось то, что случилось. Дальше вы все знаете.
- М-да-с, сложная история. Откровенно говоря, я вам по-человечески сочувствую... и понимаю все, что вы рассказали о своей жизни, о которой я, естественно, ничего не знал. Немудрено - мы с вами работаем в разных лабораториях... А знаете что, переходите-ка вы ко мне в лабораторию! Как ни прискорбна ситуация, Николай Арсеньевича не воскресить. Так что нам надо продолжать работать, внедрять в жизнь наши достижения, и ради памяти Николая Арсеньевича в том числе...
