Обнаженный меч | страница 2
— Ты говоришь, что этот конь красивее Дуль-Дуля — коня самого имама Али[4]?
— Не видишь сам? Это же и так ясно.
— Если этого коня с его сбруей вывести на базар, у кого хватит денег купить его?
— Даже первому работорговцу Багдада Фенхасу Вороной не по карману. На базаре Сугулабд, где торгуют рабами, за этого коня дадут самое меньшее десять тысяч рабов…
Несколько дней и ночей вблизи вавилонских болот, на лугах Савада ветер раздувал белые шатры. Псари, направив в болота гончих, с криком и шумом выгоняли львов. Львы попали в сети, в глубокие ямы… Сразу несколько стрел выпускалось по бьющемуся в яме озлобленному льву. Халиф Гарун получал особое удовольствие, когда львы начинали слабеть. Сейюри прыгал в яму, хватал очередного льва за горло, и, вытащив из ямы, кидал к ногам Гаруна.
В Золотом дворце только и было разговору, что об удачной охоте халифа, о его развлечениях в музыкальном шатре со своей любимой певицей Гаранфиль, о вольных выходках его стольника Абу Нувваса.
Во дворце говорили, дескать, на подъезде к вавилонским болотам, поэт Абу Нуввас, бахвалясь, ослабил поводья и молниеносно промчался мимо халифа, опережая его.
— Эгей! Где тот храбрец, что догонит меня? — воскликнул Абу Нуввас, подмигнув халифу Гаруну: — Ну, что же вы? Кто отстанет, окажется добычей львов.
Халиф Гарун понял, что Абу Нувваса распирает от вина, и не придал значения его дерзости, даже прикрикнул на всадников, что вознамерились было унять его пыл.
— Не трогайте поэта! На охоте такое в порядке вещей, это не Золотой дворец.
Всадники попридержали своих коней. Но хмельной поэт продолжал чудить. Повернув коня, как победивший полководец, прогорланил:
— О, повелитель правоверных, поменьше расхваливайте своего Вороного, не то он подведет вас, и вы угодите в лапы ко львам.
Тут халиф Гарун ар-Рашид рассердился и одернул зарвавшегося стольника:
— Эй, виршеплет, что, тебе голову на плечах носить надоело? Абу Нуввас тотчас опомнился и, подняв лицо к солнцу, ответил с улыбкой:
— О, повелитель правоверных, моя персона — Венера на небосклоне, а Венера опережает солнце, чтобы возвестить всему миру о его приходе.
Настроение халифа Гаруна поправилось:
— Поэт, пока я жив, тебе смерти не видать. За эти слова дарю тебе десять рабов.
Абу Нуввас, поклонившись властелину, пустил коня вскачь к вавилонским болотам и выкрикнул на скаку:
— Не связывайся с пустоголовыми!..
А когда охотничьи приключения приедались халифу, он, покосившись на Абу Нувваса, усмехнулся: