Поэтому мы ввязывались в бой только с теми попадавшимися на пути русскими пушками, которые были направлены прямо на нас. Среди леса мы наткнулись на кладбище, где русские хоронили своих погибших. Они всегда хоронили погибших прямо за линией фронта. Когда позднее была ликвидирована окруженная группировка русских, мы обнаружили, что на деревянных крестах не были даже обозначены имена погибших.
Один только пример может свидетельствовать о том, насколько наша операция зависела от случая. Помимо добросовестности и храбрости, солдату нужно немного удачи. Неожиданно появившийся на лесной просеке танк «Т-34» резко отвернул в сторону. Он ехал на юг в том же направлении, что и мы. У него, конечно, не было намерения атаковать. Он просто хотел оторваться от нас в южном направлении. Мы, со своей стороны, не собирались его подбивать, потому что он тогда заблокировал бы наиважнейший и единственный для нас путь. Так что на этот раз наши намерения совпадали. Слишком много времени было бы потеряно до того, как наши саперы взрывами убрали бы этот танк с дороги, и я сомневался, что наша операция в этом случае закончилась бы успешно. Было совершенно ясно, что русские в танке были больше заинтересованы в том, чтобы пробиться на юг, чем в том, чтобы помешать нашей атаке. Несколько русских танков на отдельных участках «котла» слева и справа от нас все еще открывали беспорядочный огонь. Позднее они были захвачены, потому что даже русские могли двигаться только по грунтовым и бревенчатым дорогам, так что прорыв на юг был для них невозможен. Когда мы достигли того места, где передовые части повернули на восток, я оставил две машины для обеспечения охранения. Сам же я поехал назад на равнину для укрепления оборонительного рубежа.
Передовые подразделения достигли цели без больших потерь. Ситуация заставила нас осознать, насколько нам повезло, что у нас были такие хорошие картографические материалы. Благодаря этому мы легко находили каждую дорогу и просеку. Этого никогда не удалось бы сделать по обычной карте.
Вплоть до этого момента все шло довольно хорошо. Однако мы были бы счастливы, если бы справились со всем в течение ночи. Было ясно, что русские попытаются нас контратаковать.
С наступлением темноты два из наших дежурных экипажей остались для наблюдения за западным и восточным направлениями. Ночь с 6 на 7 апреля была для нас, наверное, одной из наихудших на протяжении всей войны. Мы находились среди русских и не знали, отрежут ли они нам путь назад.
