Она заранее решила не спрашивать его ни о тюремном заключении, ни о разводе, и он, кажется, был этому рад. В его манере молчать она узнавала прежнего Георгия, доброжелательного и замкнутого, каким тот был в ранней молодости и вплоть до смерти сестры, в то время, когда сближение с ним казалось ей столь же невероятным, как встреча с летающей тарелкой.
Марьяна не заметила, как начала делиться мыслями, которые следовало бы держать при себе. Невеселые наблюдения, которые она сделала на службе у Салова, вблизи наблюдая крысиную грызню за доступ к потокам «обнала и транзита», копились в ее душе слишком долго и теперь сами собой выплескивались наружу. Она уже не могла сдерживать возмущения преступной смычкой высокопоставленных чиновников, откровенно криминальных структур и силовиков, которые тоже получали с дела свой навар. Когда она наконец замолчала, поняв, что заходит в своих откровениях слишком далеко, Георгий сказал только:
– Завтра я лечу в Сочи. По приглашению наших потенциальных будущих родственников.
– Что им нужно от тебя?
Пару секунд он разглядывал стейк на свой тарелке, красиво аранжированный зеленью и овощами, затем взялся за вилку и нож.
– Расскажу анекдот из древнеримской истории. Один персидский царь разбил римлян, взял в плен их полководца и завел привычку садиться на коня с его спины. Использовал его как табурет. А потом содрал с него кожу и велел сделать барабан. Или зурну, уже не помню, что там было в ходу у его придворных музыкантов.
Марьяне не понравилась шутка. Еще меньше – его взгляд.
– Ты знаешь, я не люблю иносказаний… Я понимаю, ты хотел со мной встретиться, чтобы обсудить наше будущее и все, что произошло. Может быть, тебе кажется, что я ухожу от разговора. Но это неправда. За эти два года я достаточно много осознала и поняла, что на мне тоже лежит часть ответственности, что ты оказался под следствием… Поверь, я до сих пор виню себя, что не вмешалась, когда могла что-то изменить, и тем самым косвенно стала причиной… Хотя я не осознавала последствий… Я не думала, что все будет так, поверь. Я никому не хотела зла.
Он прервал ее:
– Оставим прошлое в покое. Я не собираюсь тебя ни в чем винить и не хотел бы к этому возвращаться.
– Тогда давай разберемся, что нам делать сейчас. Я много думала… Особенно один случай. Помнишь, когда ты опоздал на поезд. Ты приехал в Озерное… Мы оба были на грани. И ты хотел, чтобы я постаралась понять… то, что с тобой происходит. – Георгий поморщился, но она жестом показала, что хочет договорить. – Потом, когда уже все покатилось в пропасть, я часто вспоминала тот момент. Это была как поворотная точка. Я думала, что, если бы я тогда постаралась услышать тебя… просто преодолеть свою злость… тогда, может быть, все пошло бы иначе.
