После ужина в соседней дешевой пиццерии, как бы между прочим, спросил:
– А где твой паспорт? Надо из отеля выписываться.
– Для этого паспорт не нужен, – возразил Игорь, не глядя ему в лицо.
– Ну все равно, дай сюда, чтоб все документы в одном месте. Еще потеряешь.
– Не потеряю, – ответил Игорь, в который раз за этот день ощущая ноющий нервный тик в надкостнице, там, где в челюсть были вставлены титановые штифты.
Борис досадливо сплюнул, но промолчал.
После дождя воздух снова был душным и влажным. Лежа в кровати, Борис смотрел по спутниковому каналу передачу про церковь Сатаны, жевал прихваченный с собой сэндвич и шумно прихлебывал пиво прямо из банки. Игорь играл на айфоне в «Стратегию» и всякий раз, рассеянно натыкаясь взглядом на обнаженный, по-женски сдобный, розовый, бесстыдно свисающий набок живот, ощущал брезгливую неловкость.
– Испортили тебя мужички, – заявил Борис, когда Игорь снова подвинул свою кровать к стене. – Избаловали.
– А у тебя татуировка что значит? – решил вдруг спросить Игорь. Он уже знал, что факел накалывают в тюрьме в знак воровского товарищества, которому присягают в зоне, но хотел услышать, что скажет Борис.
– А у тебя вот это что значит? – Тот изобразил нервный тик щекой и глазом. – Чего ты дергаешься как паралитик?
Игорь сжал губы.
– Я ничего не знаю. От меня никакой пользы. Давай расстанемся, я просто завтра куплю себе билет на поезд, и все.
Борис неожиданно разволновался.
– Чего ты, русалочка? Куда еще поезд? Куда ж я тебя пущу, ты ж мой единый коханый…
Он вскочил и снова полез с потными объятиями, и тогда Игорь произнес:
– Знаешь, я тебе не рассказывал… Я спал с одним человеком, его убили. У него был вирус иммунодефицита.
Борис отвалил челюсть, его брови полезли на лоб, щеки пошли багровыми пятнами – он, видимо, вспомнил, как сам пару раз добился от Игоря секса без презерватива.
– Так ты проверялся?
– Месяца три назад. Каждый день же не будешь кровь сдавать.
Борис длинно выругался, сплюнул на пол. Посидел молча, ушел с телефоном в коридор.
По телевизору рассказывали, что основным догматом церкви Сатаны является не поклонение дьяволу, а безверие. «Нет ни Бога, ни дьявола, и каждый сатанист является богом для себя самого». Игорь вышел с сигаретой на балкон и, глядя на омытую дождем, опустевшую улицу, подумал, что людей давно не интересует ни Бог, ни дьявол, а только деньги и секс. Затем ему пришло в голову, что если бы он стал богом, то смог бы обрести веру в будущее, не расплачиваясь за это отверстиями собственного тела, в которые многие тянулись вложить не только персты.
