– Нет у меня ничего! – выпалил Лан. – Пахарь я кремлевский, хорошо проявил себя во время обороны крепости, поэтому меня взяли за стену – мир посмотреть.
– Ну, и как тебе мир за кремлевской стеной? – снова усмехнулся главарь.
Лан фыркнул.
– Хуже, чем в вольере с крысособаками, – сказал он, глядя в сторону. – Живете, как твари. Ни совести, ни закона.
Главарь внимательно посмотрел Лану в глаза.
– Надо же – пристыдил, – сказал он без тени усмешки. – Похоже, я знаю, как вернуть с тебя должок.
Лан вскинул голову, ожидая услышать продолжение, но вместо слов последовал короткий и точный удар в челюсть, и сразу за ним – гулкая, обволакивающая чернота.
* * *
Тверские торговались долго, о цене Мамаши столковались почти сразу, а вот относительно Лана вышли разногласия.
– Зачем он нам? – вопрошал тип с кучерявой бородкой, одетый в роскошный для здешних мест плащ, под которым серебрился стальной панцирь. Штаны из замши и высокие хромовые сапоги дополняли образ неведомого торгаша. – Сопляк сольется в первом же бою.
– У него косая сажень в плечах, Кудесник, – уговаривал главарь налетчиков. – Он сильный, как дружинник.
– Но он не дружинник, – сказал торгаш, выделив «не».
– Тебе ведь не нужны дружинники, – резонно заметил мародер. – Рабы из них строптивые, и неприятностей могут доставить столько, что небо с овчинку покажется. А этот пахарь говорил, что хорошо себя проявил на стене во время обороны Кремля. Ополченец, типа. Так что гони пяток серебряных «жориков», да разойдемся честь по чести.
– А ты не находишь, что пять сребреников – слишком много за кусок мяса, не способного продержаться даже один бой? – возражал Кудесник.
С Лана сняли веревки, заменили их ржавыми наручниками. Браслеты натирали запястья, но кровоток не нарушали. Само собой, его разули – наверное, когда он валялся в отключке после удара в челюсть. Берцы – вещь полезная на разрушенных войной улицах Москвы.
Лан пытался сориентироваться, но безуспешно. Какая это улица? Какой район? Кругом все те же развалины… Впрочем, у него быстро возникло подозрение, что руины здесь выполняют маскирующую функцию и что за ними происходит некая тайная жизнь.
Пока шел торг, Лан услышал голоса, доносящиеся из-за полуразрушенных фасадов. Голоса сливались воедино то в воплях восторга, то в разочарованных стенаниях. Вроде бы даже звучала музыка: отбивали хромой ритм барабаны, взлетали практически на высоту ультразвука ноты, сыгранные на писклявой флейте.
