— А поесть?
— И поесть тоже. Мы посмотрим, что раньше, а что потом.
Они лежали рядом, держась за руки, еще блуждая в только что пережитых мгновениях.
— Как ты считаешь, в каком платье нужно идти на свадьбу Артура?
Габриэль поднес руку Клары к губам и поцеловал.
— Ты не ответил, — тихонько шепнула она.
— А ты не спросила, — так же тихонько отозвался он. — Ты же не ждешь от меня совета, ты сказала, что беспокоишься, как будешь там выглядеть.
— Ты так хорошо знаешь женщин?
— Отвечу, ты будешь прекрасна в любом платье.
— Ты отвечаешь по-мужски. А мне не важно, прекрасна я буду или не прекрасна. Я хочу выглядеть достойно. Хочу придавать тебе веса. Там будут твои друзья. Твои родители…
При одной мысли о родителях Габриэль поежился. Да, там будут его родители. После той, прямо скажем, малоприятной встречи в ресторане он с ними больше не виделся. И вот они встретятся…
— Мое появление на свадьбе тебя смущает? — спросила Клара, надеясь, что говорит спокойно.
Но Габриэлю ее вопрос показался пощечиной.
— Что ты такое говоришь?!
— Не будем себя обманывать. Я знаю, ты не отваживаешься вводить меня в свой круг, знакомить с родителями. Если бы Артур не пригласил меня, ты сам не предложил бы пойти с тобой. Как, впрочем, на все другие празднества, куда ты ходишь без меня.
— Не выдумывай! — оборвал он Клару. Но, вглядевшись в ее лицо, белевшее в полутьме, поразился ее беззащитности и добавил: — Я люблю тебя, не надо во мне сомневаться.
— Я говорю о другом, Габриэль. Я знаю, что ты меня любишь. Но я совсем не та девушка, которую хотели бы видеть рядом с тобой твои родители и друзья. Быть рядом с тобой на этой свадьбе — значит, как бы узаконить наши отношения. Я не права?
— Я не стесняюсь тебя, Клара. Все наоборот, поверь мне! — горячо возразил Габриэль.
— И все же?
— Мои родители… Они такие, какие есть. Я никогда не мог обсудить с ними по-простому ни одной своей проблемы. С самого детства каждый разговор с ними был экзаменом на звание безупречного сына. — Габриэль погладил шелковистые волосы Клары. — Дело не в тебе. Их жизненная позиция — вот главная моя проблема. Но ничего не поделаешь, они мои родители, и я отношусь к ним с уважением.
Клара поднялась и села на постели. Лицо у нее застыло, сделалось отчужденным. Она становилась такой всегда, когда ее всерьез что-то задевало. За отчуждением прятала свои чувства. Хотела выглядеть неуязвимой, когда на самом деле была глубоко задета.
— Значит, все дело в разнице поколений? В разной степени условностей?
