Снова услышав голос, я понимаю, что он не принадлежит мне. Не тот голос моей совести,
который обычно слышу, когда совершаю сомнительные поступки. Но я знаю этот голос.
Не знаю, как, но я поддаюсь.
Он проникает дальше в сознание, заставляет меня услышать грохот на полу под ногами и
крики проклятий, пока двое мужчин борются, пытаясь одолеть друг друга. Я хватаю
воздух, когда резкий запах крови и пота, наполняет мои легкие.
- Прекратите. - Они не слышат меня, катаясь по полу, усыпанному осколками стекла и
щепками. - Остановитесь!
- Что, блять, с тобой не так? - рычит Дориан, пытаясь освободить шею из захвата
Александра.
- Ты! - выпаливает Александр, нанося удар в висок Дориану. Я морщусь от удара, а
колени подгибаются, когда головокружение выбивает меня из равновесия. Во рту
чувствую металлический вкус крови. - Ты больной ублюдок! Она моя дочь. Моя дочь! Я
сказал защищать ее, а не трах...
В ответ Дориан бьет Александра в грудь, переводит дыхание, прежде чем произносит
следующие слова.
- Это не так! Ты знаешь, я бы никогда не предал тебя! Ты знаешь, я бы никогда не обидел
ее.
Я смотрю затуманенными глазами, когда их кожа начинает рассыпаться как пепел, их
человеческие обличия рассеиваются в темном дыме.
Я вижу, как Дориан хватается за свою человечность, пытается остаться человеком,
которого я люблю и знаю - человеком, который не хочет навредить другу. Но с каждым
ударом, он становиться больше тем, кем является - монстром, демоном. Темной
сущностью.
Дориан берет верх и наваливается на Александра, прижимая его руки по бокам. Мокрые
от пота волосы падают на непроницаемые глаза, а из раны на обнаженной груди сочится
вязкая темная субстанция.
Я морщусь, потому что вижу его боль - знаю, как он страдает - это опустошает меня. Я
тоже чувствую его боль. Чувствую, как легкие Дориана горят от напряжения. Ощущаю
пульсацию в виске, в результате чего из его глаз сыплются искры.
И я чувствую боль в его костяшках пальцев, когда он сжимает запястье моего отца так,
что кости трещат, угрожая сломаться.
Я хватаюсь за грудь, растирая несуществующую рану. Потом протягиваю руку перед
собой, она липкая и влажная от свежей, теплой крови - крови из раны, которой быть не
должно. Секунду назад ее там не было
- Дориан, - хрипло шепчу я, все еще в изумлении уставившись на руку, покрытую темной,
