* * *
— Чувствуете, как тянет? — с самого утра Рокаэль стоял на обоих ногах, и никакая темнота и обстоятельства не помешали ему делать разминку.
— Эй, ты ногами потише маши! Давно здоровый что ли? — раздался недовольный и сонный голос Маркеля.
А Оливия с замиранием сердца прислушивалась к себе, не обращая внимания на притирки мужчин. Сон слетел, подобно снежной лавине, оставляя после себя пустоту. Девушке так хотелось поверить, что вчерашние события были лишь дурным сном, но темнота вокруг неё и компания драконов говорили сами за себя.
С отчаянием, она снова и снова обращалась к магии, концентрируясь на внутренней силе. Внутри она чувствовала себя слабой и юной, только делаюшей первые шаги в познании себя и своей магии драконицей. Да что за дела?
— Нет? — присел перед ней наставник. И они оба знали этот чертов ответ.
— Нет, — еле слышно ответила девушка, сжав руки мужчины.
Это он ей первым протянул руки или она его схватила? Оливия не помнила, но не осмеливалась первой отпрянуть. Вдруг, это она? Она точно не хочет показаться напуганной перед своим наставником! Особенно перед ним!
— Ты её совсем не чувствуешь? — Рокаэль сделал вид, что не заметил неловкой заминки девушки.
— Чувствую, но совсем слабо, — отголосок магии был подобен постоянно тухнувшей спичке.
— Так же, как вчера?
— Нет, лучше, — подумав, ответила Оливия. Прогресс, действительно, был. Но по сравнению с тем абсолютным чувством родства, когда магическая нить становится частью тебя самой, это было ничтожно мало. И жутко страшно. Вдруг, все так и останется?
Сзади Рокаэля раздался кашель огненного дракона. Он так громко и ненатурально пытал свои легкие, что наставник не выдержал:
— Пылюки наглотался, Маркелюшка? Так иди, подыши свежим воздухом!
Огненный лорд совсем не по — лордовски зарычал, а Рокаэль вытянулся в полный рост, уверенно стоя на двух здоровых ногах. Теперь он мог надрать ему задницу!
— Эй! — вмешался Навир, — Помните, у нас тут тянет! Воздухом! И мы как раз решали, ждать ли нам тут дальше, или попробовать идти по туннелям.
— Вот и я о чем, — невозмутимо сказал Рокаэль. — Пусть огненный головушку проветрит, заодно и оценит обстановочку.
Слова Рокаэля совсем не вязались ни с его натурой, ни с его обликом. А от того ощущение, что над огненным жестоко глумятся не оставляло.
Маркель чувствовал, что еще немного, и он набросится на этого хромого и оторвет ногу, чтобы не мучился. Когти разорвали кожу, но зато здорово помогли пробираться вверх по наклонному туннелю.
