Оливия верила, что у Снежного пламени есть душа. Пустить или не пустить в зал пришедших с просьбой о пополнении силы драконов — решал сам огонь. Ей везло — Снежное пламя всегда пускало девушку к себе.
Еще маленькая, она часы играла с его языками и искрами, пока родители занимались своими делами. Няни не могли усмотреть за шустрой девочкой и сбивались с ног в поисках пропажи. Уже после они поняли, где пропадает маленькая драконица, и терпеливо ждали под дверьми зала. Пламя не пускало их, позволяя девочке самой решать, когда завершить их общение.
И теперь Оливия была уверена — Снежное пламя все исправит и снимет печати.
— Лив, наш брак — фикция, — вечерний ветер подхватил голос Рокаэля и унес в сад. Вдали, в лучах заходящего солнца, блестело Лиловое озеро. Сейчас оно казалось практически черным, с серебристыми прожилками и серыми тенями гор.
— Конечно, — с готовностью подтвердила девушка, оборачиваясь к наставнику. Его черные, коротко — подстриженные волосы, практически не трогал ветер. — Я уже думала обратиться к отцу и сказать об ошибке.
Мужчина внимательно следил за девушкой, про себя хваля её за внутреннюю силу. Все‑таки он вырастил хорошего воина и отличного человека. Не моргнув глазом, она с готовностью согласилась с его словами и сейчас доверчиво смотрела ему в глаза.
— Лив, а ты не знаешь, почему так произошло? — вопрос, который словно жужжащий шмель сидел внутри него, вырвался наружу.
Девушка мгновенно опустила взгляд, гипнотизируя его застежки на камзоле, и закусила губу. Приподняв пальцами её подбородок, Рокаэль окончательно убедился — без участия Оливии не обошлось.
Но как?
Облизнув сухие губы, девушка призналась:
— Я не хотела… — шепотом начала она. — Вы мне подмигнули и я удивилась, вслух шепнув Ваше имя…
— И все? — не поверил наставник. Из‑за такой мелочи Снежное пламя врядли привело ритуал выбора в силу.
— И все, — подтвердила девушка уже смелее. — Я подозреваю, что все произошло из‑за того, что я не сказала пламеню о своем первоначальном выборе, как и положено при входе в круг.
Рокаэль замер, вспомнив, что и сам не шепнул имя. Он настолько был ошарашен двуличным поведением Бриджит прямо перед самым 'выбором', что вошел в круг только из желания прояснить все для себя.
Если бы она шепнула его имя, увидев вошедшим в круг вслед за ней, он бы её оправдал в своих глазах. Списал бы все на провокацию. Но дело было куда хуже, как оказалось.
Удивленно глядя в глаза Оливии, он понял, что в их браке не стоит винить только девушку. Снежное пламя своенравно и вполне могло отомстить ему за непочтение.
