Любовь растерянно захлопала глазами: «Геннадий Павлович обычно здесь после трудовой смены отдыхает».
«Ах, по сменам работает? Рабочий класс, значит? Авангард? Что ж, отдохнуть можно, нужно даже. Но, опять же, не бездумно время провести, а сочетая, например, с учебой кружка политпросвещения, под знаком углубленного изучения важнейших проблем теории и практики коммунистического строительства, разработанных в решениях и материалах XXV съезда КПСС. Вот это будет содержательный отдых».
Любовь сделала умные глаза и согласно закивала — не навредить бы Геннадию Павловичу! Гость не унимался:
«Любовь, говоришь? А я так думаю — приспособленец ваш товарищ Зефиров, накипь! В теплом месте время великих строек пересидеть захотел?»
«Да нет, он не сидел», — робко вступилась Любовь.
«Любовь!.. — не слушая ее, громыхал гость. — Возьми, понимаешь, в цехе, на ферме покрепче в руки и люби с перекрыванием нормы!»
Любовь заинтересовалась:
«Что — в руки?»
«Как что?! Лопату, кайло, логарифмическую линейку, карандаш, в конце концов. Чем там еще Родину любить полагается?»
«Ломом, плугом», — предложила Любовь, каждый вечер слушавшая программу «Время».
«Верно! — голос гостя потеплел. — А звать-то тебя как, имя есть?»
«Так Любовь же меня зовут, а фамилия Зефирова».
«Ах, Любовь… — визитер смутился, сообразив, что слегка оплошал, но тут же вновь приосанился. — Что же это ты, Любовь, тормозишь процесс? Забыла, что завтра Первомай? Надежда Клавдиевна…»
«А вы-то сами кто будете? — перебила Любовь. — Что за елда?»
«Я?! — гость опешил. — Меня? Ну, знаете ли! Впрочем, я должен был предполагать, что у товарища Зефирова в быту не все в порядке. Яблоко так сказать от яблони. Я — Forseps Obstetrica»
«Форс… — Любовь запнулась. — А мама вас как зовет?»
«Чья мама?»
«Ваша».
Гость с сомнением взглянул на плод любовных трудов товарища Зефирова — уж не издевается ли?
Любовь ждала ответа, простодушно посапывая. Да нет, вроде не издевается.
«Щипцы акушерские».
«Щипцы?! Ой, мамочка!»
Любовь попыталась протиснуться назад, вглубь тела Надежды Клавдиевны. Щипцы возмущенно хмыкнули.
«А вы кого собирались встретить в лоне советской гражданки в разгар трудового дня?
«Да были тут», — безмятежно сообщила Любовь.
«Кто? — для большей острастки щипцы перешли на ты. — Не бойся, отвечай! Зефиров, небось? Вот же человек! Ну, решил провести выходной день не в университете марксизма-ленинизма, а во влагалище, так ты не прохлаждайся! Ты приведи сюда посланцев социалистических стран — вон их сколько на Первомай прибыло, представителей зарубежных профсоюзных и рабочих организаций, видных борцов за мир и дружбу между народами. Покажи иностранным гостям советские родовые пути, самые прямые пути в мире!»
