Свободные города в Диких Землях всегда сохраняли нейтралитет. Они подчинялись своим собственным законам и не принимали никакого участия в политических играх знати. По крайней мере, так гласили официальные манифесты, но Джеззет давно для себя уяснила, что богатые и могущественные редко остаются нейтральными к чему-либо. Никогда еще ей не доводилось видеть типов более самоуверенных, чем те, кто способен купить мнение остальных.
Стражники следили за девушкой с недобрым интересом, люди расступались перед ней, и даже торговцы, расположившиеся у ворот в надежде втюхать свои товары новоприбывшим, умолкали, когда она проходила мимо. Все видели, что у Джез нет денег, и все считали, что быть ей закованной в цепи и металлический ошейник уже к концу дня.
Было множество работ, за которые девушка ни за что бы не взялась. Например, она не стала бы грабить или торговать своим телом. Но она знала, куда ей идти. У Джеззет Вель’юрн еще осталась пара друзей в Диких Землях, и так получилось, что один из них владел трактиром в Чаде и занимался деловым посредничеством. У него обязательно найдется работенка, а может, и не одна. Хорошим людям в свободном городе всегда пригодятся услуги наемников.
Стражники были здесь повсюду, на каждой улице, — зверского вида мужики в металлических кирасах поверх красных дублетов, с мечами на поясах и палицами в руках. Преступления в Чаде совершались скрытно, потому что если тебя поймают, то наутро ты проснешься рабом, а если ты мужчина, то еще и евнухом. Время от времени можно было увидеть стражниц-женщин, но они были такими же суровыми, как мужчины, и примерно настолько же привлекательными. В Диких Землях взрослеешь и матереешь быстро.
Хотя, конечно, воров в Чаде тоже хватало. Джеззет чуяла их за милю. Они ошивались по улицам группами, даже не скрывая своих намерений, обменивались легкими кивками и переглядывались, решая, у кого лучше просто пошарить по карманам, а кого можно уволочь в переулок и ободрать как липку. Все они игнорировали Джез, и девушка была этому только рада.
Когда она добралась до цели, солнце уже садилось, а ее ноги, казалось, готовы были отвалиться. Джеззет шла неделями, ее сапоги держались буквально на честном слове, а ступни сплошь покрылись волдырями. Тем не менее она остановилась, не доходя до трактира, и некоторое время наблюдала за зданием. Старый друг давно приучил ее к осторожности. Куда бы он ни ходил, всегда останавливался неподалеку и часами высматривал, нет ли внутри кого-нибудь знакомого. Джеззет недоставало его терпения, поэтому она подождала всего двадцать минут, прислонившись к стене и следя за трактиром.
