Улучив момент, Танкуил неслышно подскочил к столу с разложенными на нем рунами и, сунув одну в карман, вернулся на прежнее место. Сразу стало лучше — унялась дрожь, и он снова смог сконцентрироваться.
— Он, должно быть, весьма интересная личность, раз так свободно и безбоязненно путешествует по этим землям, — продолжил император.
— Это так, ваше величество. Я не уверен, что он вообще человек. Не знаю, кем он был, но факт в том, что он продал мне меч.
— Хм, — протянул император, а затем на мгновение улыбнулся.
Танкуил же промолчал. Только теперь до него окончательно дошло, что он находится наедине с одним из двух самых могущественных людей в Сарте, и ему совсем не хотелось каким-либо образом разозлить императора.
— Я хочу попросить тебя кое о чем, арбитр Даркхарт, но прежде, думаю, у тебя есть вопрос ко мне, не так ли?
Танкуил почувствовал это. Принуждение обрушилось на него, стараясь вытянуть слова у него изо рта. Он ощутил физическую потребность ответить на вопрос. Его рот открылся, губы пришли в движение, готовые говорить. Но Танкуил не был простолюдином, ничего не знающим о принуждении, — он был арбитром Инквизиции, обученным использованию магии и имеющим двадцатилетний опыт работы. Он силой захлопнул рот, сглотнул слова и заставил разум успокоиться.
— Как вы это сделали? — требовательно спросил Танкуил у одного из великих Сарта, вложив в вопрос всю свою силу принуждения.
Все равно что пытаться пробить дверь губкой.
Император обернулся и улыбнулся:
— Прошу прощения, что использовал это на тебе, но мне надо было удостовериться. Задавай свой вопрос.
Танкуил вздохнул. Он чувствовал себя уставшим, даже опустошенным, но старался этого не показывать.
— Вы действительно возрожденный Вольмар? Бог в человеческом обличье?
— Совет Инквизиции так провозгласил.
— Я спрашиваю не о том, что провозгласил Совет, — сказал Танкуил, настроенный услышать правду.
— А разве это имеет значение? Если я скажу, что я возрожденный Вольмар, а ты не поверишь мне, как я смогу это доказать?
Танкуил задумался над этим, но ни к чему не пришел.
— Поэтому вы не ответите.
— Я отвечу так, арбитр Даркхарт. Не важно, что говорит Совет. Не важно, что говорю я. Важно лишь, веришь ли ты сам, что я Вольмар.
— Что ж, полагаю, богу должно говорить такими загадками, — смирился Танкуил, и император рассмеялся, да так, что Даркхарт сам улыбнулся.
— Я верю, что в Инквизицию что-то проникло, Танкуил, — неожиданно серьезно сказал император — от внимания арбитра не ускользнуло, что повелитель впервые обратился к нему по имени.
