— Моряк, который вез нас вчера, произвел на меня самое положительное впечатление. Странно, что он так опаздывает, — сказала мисс Брент.
Вера не ответила. Она боролась с охватившей ее тревогой. «Сохраняй хладнокровие, — повторяла она про себя. — Возьми себя в руки. Это так не похоже на тебя: у тебя всегда были крепкие нервы».
— Хорошо бы лодка поскорее пришла, — сказала она чуть погодя. — Мне ужасно хочется уехать отсюда.
— Не вам одной, — отрезала Эмили Брент.
— Все это так невероятно, — сказала Вера. — И так бессмысленно.
— Я очень недовольна собой, — с жаром сказала мисс Брент. — И как я могла так легко попасться на удочку?
На редкость нелепое письмо, если вдуматься. Но тогда у меня не появилось и тени сомнения.
— Ну, конечно, — машинально согласилась Вера.
— Мы обычно склонны принимать все за чистую монету, — продолжала Эмили Брент.
Вера глубоко вздохнула.
— А вы и правда верите… в то, что сказали за завтраком? — спросила она.
— Выражайтесь точнее, милочка. Что вы имеете в виду?
— Вы и впрямь думаете, что Роджерс и его жена отправили на тот свет эту старушку? — прошептала она.
— Я лично в этом уверена, — сказала мисс Брент. — А вы?
— Не знаю, что и думать.
— Да нет, сомнений тут быть не может, — сказала мисс Брент. — Помните, она сразу упала в обморок, а он уронил поднос с кофе. Да и негодовал он как-то наигранно. Я не сомневаюсь, что они убили эту мисс Брейди.
— Мне казалось, миссис Роджерс боится собственной тени, — сказала Вера. — В жизни не встречала более перепуганного существа. Видно, ее мучила совесть.
Мисс Брент пробормотала:
— У меня в детской висела табличка с изречением: «ИСПЫТАЕТЕ НАКАЗАНИЕ ЗА ГРЕХ ВАШ», здесь именно тот случай.
— Но, мисс Брент, как же тогда… — вскинулась Вера.
— Что тогда, милочка?
— Как же остальные? Остальные обвинения.
— Я вас не понимаю.
— Все остальные обвинения — ведь они… они же несправедливые? Но если Роджерсов обвиняют справедливо, значит… — она запнулась, мысли ее метались.
Чело мисс Брент, собравшееся в недоумении складками, прояснилось.
— Понимаю… — сказала она. — Но мистер Ломбард, например, сам признался, что обрек на смерть двадцать человек.
— Да это же туземцы, — сказала Вера.
— Черные и белые, наши братья равно, — наставительно сказала мисс Брент.
«Наши черные братья, наши братья во Христе, — думала Вера. — Господи, да я сейчас расхохочусь. У меня начинается истерика. Я сама не своя…»
А Эмили Брент задумчиво продолжала:
— Конечно, некоторые обвинения смехотворны и притянуты за уши. Например, в случае с судьей — он только выполнял свой долг перед обществом, и в случае с отставным полицейским. Ну и в моем случае, — продолжала она после небольшой заминки. — Конечно, я не могла сказать об этом вчера. Говорить на подобные темы при мужчинах неприлично.
