Пуаро, улыбнувшись, поправил его.
– Нет, нет, – сказал он по-английски, – вы ошибаетесь. Вы спутали меня с моим другом, мсье Буком.
– Простите.
– Пожалуйста. Ваша ошибка вполне понятна. Я занимаю купе, где прежде ехал он.
Мсье Бука в ресторане не было. Пуаро огляделся, выясняя, кто еще отсутствует.
Отсутствовали княгиня Драгомирова и венгерская пара, а также Рэтчетт, его лакей и немка-горничная.
Шведка вытирала слезы.
– Я глупая, – говорила она. – Такая нехорошая плакать. Что бы ни случилось, все к лучше.
Однако далеко не все разделяли эти подлинно христианские чувства.
– Все это, конечно, очень мило, – горячился Маккуин, – но неизвестно, сколько еще нам придется здесь проторчать!
– И где мы, что это за страна, может кто-нибудь мне сказать? – чуть не плача, вопрошала миссис Хаббард.
Когда ей объяснили, что они в Югославии, она сказала:
– Чего еще ожидать от этих балканских государств?
– Вы единственный терпеливый пассажир, мадемуазель, – обратился Пуаро к Мэри Дебенхэм.
Она пожала плечами:
– А что еще остается делать?
– Да вы философ, мадемуазель!
– Для этого нужна отрешенность. А я слишком эгоистична. Просто я научилась не расходовать чувства попусту.
Казалось, она говорит скорее сама с собой, чем с Пуаро. На него она и не глядела. Взгляд ее был устремлен за окно, на огромные сугробы.
– У вас сильный характер, мадемуазель, – вкрадчиво сказал Пуаро. – Я думаю, из всех присутствующих вы обладаете самым сильным характером.
– Что вы! Я знаю человека, куда более сильного духом, чем я.
– И это…
Она вдруг опомнилась: до нее дошло, что она разговаривает с совершенно незнакомым человеком, к тому же иностранцем, с которым до этого утра не обменялась и десятком фраз. И засмеялась вежливо, но холодно:
– К примеру, хотя бы та старая дама. Вы, наверное, ее заметили. Очень уродливая старуха, но что-то в ней есть притягательное. Стоит ей о чем-нибудь попросить – и весь поезд бросается выполнять ее желание.
– Но точно так же бросаются выполнять желания моего друга мсье Бука, – сказал Пуаро. – Правда, не потому, что он умеет властвовать, а потому, что он директор этой линии.
Мэри Дебенхэм улыбнулась.
Близился полдень. Несколько человек, и Пуаро в их числе, оказались в ресторане. При такой ситуации хотелось скоротать время в компании. Пуаро услышал немало нового о дочери миссис Хаббард и о привычках ныне покойного мистера Хаббарда, начиная с того момента, когда, встав поутру, этот почтенный джентльмен ел кашу, и кончая тем, когда он ложился спать, надев носки работы миссис Хаббард.
