Секретарь Союза молодежи поблагодарил его и обратился к аудитории с просьбой повторить данное студентом обещание не слушать вражеские голоса. Присутствующие торжественно поклялись в этом. Затем секретарь повернулся к преподавателю и извинился за беспокойство. После этого процессия покинула аудиторию.
Ханнес, сидящий в двух рядах от Томаса, обернулся и посмотрел на него. В его взгляде одновременно обозначились и глубокая грусть, и негодование.
Когда лекция закончилась, Ханнес первым вышел из аудитории. Томас поспешил за ним, нагнал и довольно жестко спросил, в чем дело.
— В чем дело? — удивился Ханнес. — По-твоему, все так и должно быть, так, как сейчас произошло? Ты разве не видел этого бедолагу?
— Когда? Сейчас? — растерялся Томас. — Нет, я… Ну, естественно, нужно… Мы должны…
— Оставь меня в покое, — прошипел Ханнес. — Слышишь? Оставь меня в покое!
— Почему ты не пришел на вечеринку? — спросил Томас. — Тебя считают высокомерным.
— Чушь собачья! — выругался Ханнес, ускоряя ход, точно хотел избавиться от собеседника.
— Что происходит? — не унимался Томас. — Почему ты так реагируешь? Что случилось? Что мы тебе сделали?
Ханнес остановился в коридоре.
— Ничего. Вы мне ничего не сделали, — ответил он. — Просто я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я заканчиваю учебу весной, и все. На этом все! Я уеду домой, и все закончится. Все это представление! Ты что, ничего не замечаешь? Ты не видел, как они обошлись с тем студентом? Ты хочешь, чтобы в Исландии было так же?
Ханнес зашагал прочь.
— Томас! — услышал он голос позади себя и, обернувшись, увидел Илону, махающую ему рукой.
Он улыбнулся ей. Они договорились встретиться после занятий. На следующий день после праздника Илона снова пришла в общежитие, нашла его, и они стали регулярно встречаться. В тот день парочка долго бродила по городу. Наконец они уселись на скамейку около церкви святого Фомы. Он рассказал ей о двух знаменитых исландских поэтах. Друзья однажды посетили Лейпциг и сидели на этой же самой скамейке. Один из них скончался от туберкулеза. Другой стал великим национальным писателем.
— Ты всегда такой печальный, когда говоришь о своих исландцах. — Илона улыбнулась.
— Просто меня потрясает осознание того, что они ходили по тем же улицам, что и я. Два знаменитых исландских поэта.
Томас заметил, что пока они сидели около церкви, Илона проявляла беспокойство и даже страх. Она постоянно озиралась по сторонам, точно искала кого-то.
