Я постаралась не вздрогнуть и твердо встретить этот темный взгляд.
— Ты прав, — негромко сказала я, — у меня есть основание тебя боятся. И еще… Я тоже хочу разорвать эту связь. Слияние. Как можно скорее.
Он медленно кивнул.
— Да. Как можно скорее. — повторил он.
— Что для этого нужно сделать? — я принялась рассматривать свисающие с притолоки засушенные пучки трав и связки лука.
— Незаконченное слияние крови можно будет разорвать, как только я восстановлюсь у Источника Хаоса.
— А оно незаконченное? — не поняла я
Арххаррион отодвинул кружку, сцепил пальцы в замок.
— Если слияние проводится между взрослыми людьми, мужчиной и женщиной, у него три этапа. Добровольная сила и кровь мужчины. Добровольная сила и кровь женщины.
— А третий? — не подумав, спросила я. И осеклась. Потому что Арххаррион ответил таким голодным взглядом, что все стало понятно и без слов.
— Близость, Ветряна. Третий этап.
Я закусила губу. И он посмотрел на мои губы. На щеках заходили желваки.
— Возле Вечного леса наши дороги разойдутся, — жестко сказал он, — надеюсь, Им ответит тебе. А мне нужно вернуться в Хаос.
— Конечно, — кивнула я, не глядя на него.
— Ветряна, ты что… расстроилась? — он чуть подался вперед, всматриваясь в меня.
Я посмотрела в темную бездну и улыбнулась.
— Нет, — сказала я, — я просто хочу выпить чай.
И повернулась, ища глазами подавальщицу. По лестнице, зевая, спускалась Ксеня, и мой воздушный зверь, освобожденный от приказа, промчался по харчевне, взметнув пыль.
Подруга весело плюхнулась рядом, заорала на весь зал, требуя завтрак и громко жалуясь на холод. Ежась и тихо ругаясь, спустился Шайдер. Стряпуха выскочила в зал, громогласно подзывая сонную подавальщицу, и ругая нерасторопную девицу. С улицы донесся лай собак и скрип подъехавшего обоза. В харчевню, топая и отряхивая снег, ввалились угрюмые мужики в тулупах и тоже потребовали еды.
И как-то разом стало шумно, суетно и тесно.
Утро началось, и нам пора было трогаться в путь.
* * *
Следующий день почти не остался в моей памяти. Снова те же северные пейзажи, черно-белые деревья, заснеженная колея. К полудню мы выехали пусть не на тракт, но на более объезженную дорогу и изредка нас обгоняли повозки и всадники. Тело после вчерашней скачки нещадно ныло и протестовало, и легче ему не становилось.
Обедали мы на постоялом дворе небольшой деревушки мясом и привычной кашей, закусывая ломтями теплого хлеба. Дородная хозяйка поглядывала на нас с любопытством, но расспрашивать не стала.
