|
| Frank had no telephone, in any case, he had deeply mistrusted the police ever since they had taken him in for questioning about the Riddles' deaths. He put down the kettle at once, hurried back upstairs as fast as his bad leg would allow, and was soon back in his kitchen, fully dressed and removing a rusty old key from its hook by the door. He picked up his walking stick, which was propped against the wall, and set off into the night. | Телефона у Фрэнка не было, да и в любом случае, со времени своего ареста он питал к полиции глубочайшее недоверие. Он сразу же оставил чайник, поспешил наверх настолько быстро, насколько позволяла больная нога и вскоре уже вновь стоял на кухне полностью одетый и снимал с крючка возле двери запасной ключ. Он захватил свою палку, как всегда прислонённую к стене, и вышел во тьму. |
| The front door of the Riddle House bore no sign of being forced, nor did any of the windows. Frank limped around to the back of the house until he reached a door almost completely hidden by ivy, took out the old key, put it into the lock, and opened the door noiselessly. | Передняя дверь дома Реддлей не была взломана. Окна тоже были в порядке. Хромая, Фрэнк прошёл вокруг дома к задней двери, почти полностью скрытой плющом, вставил ключ в замочную скважину и бесшумно отворил дверь. |
| He let himself into the cavernous kitchen. Frank had not entered it for many years; nevertheless, although it was very dark, he remembered where the door into the hall was, and he groped his way towards it, his nostrils full of the smell of decay, ears pricked for any sound of footsteps or voices from overhead. He reached the hall, which was a little lighter owing to the large mullioned windows on either side of the front door, and started to climb the stairs, blessing the dust that lay thick upon the stone, because it muffled the sound of his feet and stick. | Он прошёл в кухню, похожую на пещеру. Фрэнк не заходил сюда вот уже много лет; тем не менее, он вспомнил, какая дверь ведёт в холл и ощупью направился туда. Его ноздри наполнил запах тлена и разрушения, слух обострился до предела в ожидании малейшего отзвука шагов или голосов. Он достиг холла, где было немного светлее благодаря высоким окнам по обеим сторонам парадной двери, и начал карабкаться вверх по лестнице, благославляя пыль, толстым слоем покрывавшую каменные ступени, так как она заглушала стук подошв и палки. |
| On the landing, Frank turned right, and saw at once where the intruders were: At the every end of the passage a door stood ajar, and a flickering light shone through the gap, casting a long sliver of gold across the black floor. Frank edged closer and closer, he was able to see a narrow slice of the room beyond. |
