прав, в частности Тринадцатой Поправки. Я отказываюсь от всех будущих прав
оспаривать законность этого документа, включая, но не ограничиваясь: 1. По решению суда
2. Под властью адвоката или прокурора.
8. Подписывая этот документ, я также заявляю, что я: 1. Не являюсь носителем венерических заболеваний и в хорошем здравии.
Подпись: _x ____________
Дата: _x ________________
В нижней части контракта я вижу маленькую приписку: Короче говоря …
(Я переворачиваю страницу),
ТЫ МОЯ.
Раздражение и отвращение вздымаются во мне, пропитанные сильным чувством
недоверия. Мне даже не надо смотреть на “Приложение A”, чтобы понять, чего он хочет.
Личное удовлетворение может означать только одно.
Он хочет меня, как свою секс рабыню.
Однако, любопытство взяло надо мной верх. Я открываю “Приложение A”.
Приложение A: обязанности и ответственность личного помощника
1. Быть доступным в любое время, чтобы удовлетворить любое желание, сексуальное или иное, J.S.
Только это. И ничего больше.
Почему я?
Кто такой J.S.?
Как он меня нашел?
Очевидно одно. Похищение планировалось в течение долгого времени. Я не случайная
жертва.
Это - кто-то, кого я знаю.
Или, кто-то, кто знает меня.
Глава 10 (Настоящеевремя)
Я никогда и никому не рассказывала о взятых мною кредитах. Черт, я знала, что они
были огромны. Но, они были важны для меня, чтобы учиться в школе. Они были
причиной, по которой я приняла предложение о продлении моей летней стажировки на
полный рабочий, и взяла академический отпуск на год, чтобы заставить себя работать. К
сожалению, когда клиент вышел из дела, он оставил меня без работы …
Дерьмо.
Мелкая дрожь пробегает по моей спине, но она не имеет никакого отношения к
мерзкому ошейнику на моей шее. Этот человек — J.S. —он наблюдал за мной. Следил за
мной. В ожидании удобного момента для атаки.
Как долго?
— Покажи себя! Кричу я, убегая.
—Черт тебя подери! Покажись мне, кто бы ты ни был! Я сердито махаю контрактом
в воздухе.
—Ты хочешь, чтобы я подписала это? Да лучше я умру! Вот, что я думаю о Твоих
проклятых условиях!
Одним движением я разрываю бумагу на части, сминаю и следую к краю моей границы, чтобы бросить её так далеко, как только могу. Оборачиваюсь — разъяренная, сердитая, растерянная, неповинующаяся — и топаю назад к столбу.
На полпути гаснет свет.
—Еб твою мать! Я проклинаю всё, когда сталкиваюсь с подносом в темноте. Боль
стрелой пронзает мое колено. В яростной вспышке я сметаю все тарелки с едой на пол.
По моему телу растекается удовлетворение, когда я слышу, что фарфор разбивается.
