Если ты останешься | страница 3
Кокс никогда меня не подводит. Я всегда знаю меру. Я надеюсь на него даже тогда,
когда не могу надеяться ни на что.
Взяв соломинку, я вдыхаю свою линию.
Знакомое жжение немедленно сковывает мое горло. Пустота проходит по всему
телу, притупляя чувства, ускоряя ритм сердца. Я чувствую, как кровь пульсирует в нем
тяжело и загнано, неся кислород к моим оцепенелым пальцам.
Сука, как же я обожаю это дерьмо.
Я люблю его действие. Оно притупляет все, кроме моего внимания. Мне нравится
то, как усиливается мое понимание, пока все остальное уходит в черноту и онемение.
Там находится мое любимое место, там мне удобно. Дрейфуя в этом небытие, в
этом мраке.
Кокс позволяет существовать, не думая ни о чем.
Перед тем, как схватить девушку за шею, я провожу пальцами по зеркалу с
остатками кокса и размазываю его по всей длине своего члена. Я передвигаю ее голову
вниз, и она охотно открывает свой рот. Это происходит не против ее воли. Она хочет быть
здесь.
Особенно сейчас, после того, как получила дозу от меня. Сейчас, когда она
слизывает свою привычку с моего члена.
— Заканчивай, — говорю я ей, поглаживая спину во время движения.
Я уже не чувствую своих пальцев.
Ее голова качается еще пару минут и я, без предупреждения, кончаю ей в рот. Ее
глаза расширяются, и она начинает отодвигаться. Сперма вытекает из ее рта. Пока мой
член не перестал пульсировать, я быстро хватаю ее за шею и притягиваю обратно.
— Глотай, — говорю я ей вежливо.
Ее пустые глаза расширяются, но она все проглатывает.
Я улыбаюсь.
— Спасибо, — все еще вежливо, говорю я ей.
Я перегибаюсь через нее, и открываю пассажирскую дверь. Она скрипит, а затем
открывается широко, доказав то, что машина сделана из железа аж в 1968 году. Я
вытаскиваю свой кошелек и достаю из него помятую двадцатку.
— Купи себе что-нибудь поесть, — говорю я ей. — Ты слишком тощая.
У нее слишком тонкий взгляд, взгляд девушки — наркоманки. Она очень худая.
Наркотик заменяет все, и если вы не заставите себя есть, то похудеете и будете
выглядеть, как худое дерьмо.
Эта девушка, пока что, не выглядит, как дерьмо. Она симпатичная, но не красотка.
Каштановые волосы, бледные голубые глаза, мягкое тощее тело. Я могу послать ее, или
попросить остаться.
Она смотрит на меня и вытирает свой рот.
— Моя машина в городе. Ты не собираешься отвезти меня обратно?
Я смотрю на нее и отмечаю, что она не одна, ее три. Потом снова одна, потом опять