Экскурсию в реликварий проводил монах, говорящий no-русски. Двадцать два года назад он окончил филфак, и его выбор и служение были вполне оправданны. Для нашей группы он говорил очень убедительно и ясно. Говорил о грехе и покаянии, о необходимости раскаиваться и исповедоваться. Надевая фелонь, иерей в служении своем изображает Господа, принесшего Себя в оправдание за людей, и потому должен облекаться правдой при всех делах своих. Но разве не Бог устроил и обустроил этот жестокий мир? Почему все, кто жил до Христа, праведно они жили или нет, все пойдут в ад? потому что на них не лежит печати священного крещения? Именно так сказал в реликварии святой отец-филолог. Пятнадцать веков назад, когда религия поднималась и оборонялась от окружающего ее идолопоклонства, быть праведными значило уйти от мира и своей жертвенностью показать преимущество новой религии. Но сейчас есть еще и другие способы возносить хвалу божественному устройству мира. И почему в Божье царство не войдут люди, которые не были крещены по причине отсутствия обряда Крещения?
Из реликвария мы пошли по пыльной дороге к автобусу мимо добротных строений, мимо старого и нового монастырского сада. Каждый монах знает, что его череп будет в реликварии анонимно. А может быть, столь же анонимно и бессмертие? Как бы там ни было, все равно аккуратно монахами поливаются молодые деревья, которые увидят чужие и незнакомые люди.
Во время путешествия назад заснуть почти не удалось. С нагорья по шоссе автобус долго спускался вниз. Сначала шли горы темно-коричневого, почти красного цвета. Потом черного. Редко встречаются истерзанные жарой и ветрами деревья. Каждое такое деревце рассматриваешь как чудо. Иногда видятся выгороженные из каких-то платков и ковров палатки бедуинов, кое-где лежат верблюды. Что они едят, где пасутся? Большие кузнечики пустыни. Верблюдов почему-то жалко, но ведь они живут в своей естественной среде. Как же хочется некоторым людям навязать другим свое представление о счастье.
Весь вечер зализываем свои раны. Спим, читаем, в восьмом часу пытаюсь пройти по городу, ноги совсем не ходят. Есть не хочется. С. П. отказывается от ужина и разгружает тот сухой паек, который нам дали в отеле: прошелся по кексу и крутым яйцам, потом, естественно, будет жаловаться на крепость желудка. Спать легли часов в девять. Увиденное произвело слишком большое впечатление. Ощущение, что приобщился к каким-то серьезным внеземным тайнам.
