Путин заявляет: нам нужны созидатели, нам нужно «настоящее гражданское общество», мы должны знать, кому доверяем, — отсюда новые законы о прозрачности НПО.
5. Слыша всё это, можно было бы предположить, что после ухода Суркова Путину в спичрайтеры были набраны люди, ориентирующиеся на национал-консервативную традицию и насыщающие риторику президента соответствующей лексикой и аргументацией. Но дело не только в спичрайтерах. Новая повестка сполна и чрезвычайно убедительно проявилась в устных ответах Путина на вопросы — где он спонтанно, в свойственной ему непринужденной и ироничной манере расставил наиболее смачные акценты.
Фактически многие ответы Путина звучали как насмешка, как издевательство над двойными стандартами Западами, над его подчас мелочным эгоизмом:
• «Они привыкли в Европе как? По известному принципу: сначала давайте съедим твое, а потом — каждый своё»;
• «Берлускони судят сейчас за то, что он живёт с женщинами, а если бы он был гомосексуалистом, его пальцем бы никто не тронул. (Смех в зале.)»;
• «Химическое оружие в Сирии появилось как альтернатива ядерному оружию Израиля, мы же это хорошо знаем <…>».
Все эти 5 смысловых блоков — новое явление в политике верховной власти. Всего этого не было в наших первых лицах начиная с Горбачёва. Все это признаки завершающейся, преодолеваемой Смуты. И эти изменения не могут оказаться чистой риторикой. Россия вступает в новую полосу своей жизни — начинается непростая, возможно, крайне трудная и опасная, сопряжённая с войнами и жертвами, открытая борьба за достойное место в мире. А это невозможно и без внутренних перемен в стране.
Начались ли перемены?
Безусловно, они начались. Всё то, что удалось стронуть Путину с мёртвого места, развернуть в сторону исторической «нормы» Русской цивилизации, — всё это шаг за шагом, градус за градусом делает его олицетворением вечной России. И всё это, как можно надеяться, — свидетельства необратимости совершаемых процессов.
Средства, вкладываемые в оборонный комплекс, возрождаемые и создаваемые заново оборонные заводы, запланированное построение за десять лет 400 межконтинентальных баллистических ракет, 8 ракетных подводных крейсеров стратегического назначения, 20 многоцелевых подводных лодок, 50 боевых кораблей, 100 военных космических аппаратов, 600 современных самолётов, 1000 вертолётов, более 70 комплектов ракетных комплексов различных систем и т. д. и т. д. — всё это весомая программа перевооружения страны. И этот выбор — свидетельство необратимости путинского разворота. Не случайно конфликт, приведший к отставке главного проводника неолиберальной политики Кудрина, этого наследника Чубайса во власти и любимца банковского интернационала, давшего ему звание «лучшего министра финансов», был связан именно с возрождением оборонного комплекса. Это тот портал национальной экономики, который был первым выведен из-под опёки неолибералов, поскольку оборонка слишком очевидно выпадает за рамки компетенции ограниченных догматиков-главбухов. Этот «кусок» Путин вывел из-под юрисдикции «Вашингтонского консенсуса», вырвал из пасти западных банкиров, которые через Кудрина и К
