Над всей этой ситуацией нужно было хорошенько поразмыслить. Что способствует мыслительному процессу? В первую очередь тишина, а во вторую еда. Для начала создадим тишину.
– То есть до того, как появились мы с тобой, парни сами друг дружке помогали? – сделала круглые глаза.
Ганзо зашелся надрывным кашлем.
– Ну точно кирито тупая, – покачала головой Мэла. – Может, тебе повзрослеть надо? – А после она ушла.
– Гааанзоо, – тоскливо позвала я в надежде обрести поддержку и понимание. Ну и еще одну пачку крекеров, конечно.
– Кончились, – не менее печально сообщил наемник.
– Какая-то неправильная у меня судьба, – вздохнула я, всерьез задумавшись.
Значит, нужно сделать выбор.
– Ганзо, – едва начала я.
– Нет, – моментально отозвался он, прикрыв глаза.
– Но я же еще ничего не сказала, – обиделась тут же.
– В любом случае нет, – по-прежнему не глядя на меня, отрезал он. – Тебе это нужно. Я почувствовал. Заодно развлечешься.
Нормально?
И этого хорога я приводила в адекватное состояние! Что ж, не хотела я по-плохому.
– Как скажешь, – пожала плечами и понуро побрела к выходу.
Бросив тоскливый взгляд в сторону хорога, поняла, что жалобными глазками наемника не пронять.
Что еще остается одинокой, обездоленной девушке? Конечно же пойти поесть.
К блоку питания я неслась на крыльях голода и душевного огорчения. С одной стороны, Мэл с Ганзо правы, было бы неплохо обзавестись постоянным любовником. Для здоровья полезно, причем не только для моего. С другой стороны, что-то в душе переворачивалось, стоило лишь подумать об этом.
А что меня, собственно, держит? Верность я никому хранить не обязана, а вечно холить и лелеять сладкие воспоминания той ночи попросту глупо. Это как не мыть руку долгие стандарты только потому, что ее поцеловал твой кумир. В конце концов, прошлое осталось в прошлом. Сейчас нужно озаботиться настоящим.
Размышляя подобным образом, я добралась до заветного отсека, где жадно зарылась в храны с припасами. Чем больше ем, тем легче думать.
Итак. Если упирать на логику, то пора бы уже окончательно расстаться с прошлым и перейти, наконец, последнюю черту. Пусть память всегда будет со мной, рано или поздно я найду того, кому захочу принадлежать!
Наивная! – тут же усмехнулась я.
Если бы все было так, то сердце не билось бы так гулко при одной только мысли о том, что он меня ищет. И не важно, для чего, для наказания или для показательного водворения в родные пенаты, сам факт уже сводил с ума.
