Фрагменты их спора с Джейсоном беспокойным потоком мелькали в ее голове. После нескольких ложек она оттолкнула от себя ведерко с мороженым. Оно показалось ей слишком холодным и скучным. Такой же, как и ее жизнь без Джейсона.
***
В половине двенадцатого ночи, такси Джейсона остановилось у дома Сэм. Единственный свет горел на кухне, располагавшейся в задней части дома. Тяжелая боль отдавалась в каждом шаге в сторону ее двери. Не только от усталости, но и от страха.
В своей жизни, в своей карьере он сталкивался с большим количеством верзил. Многие использовали свои плечи, как таран в грудь соперника. Другие попросту готовы были любого уложить на лопатки и закопать в земле. Но Джейсон легко мог справиться с такой враждебной борьбой. Но сейчас беспокойство переполняло его, ведь борьба происходила в нем самом. Между тем, чего он действительно хочет, и тем, что когда-то было важно для него. И это противостояние пугало его до полусмерти.
Джейсон тяжело вздохнул и позвонил в дверной звонок. Ему пришлось прислониться к дверной раме, чтобы удержаться на ногах.
Наверное, ему нужно было переодеться. Его черный костюм сильно помялся от перелета, а галстук он сорвал сразу же после эфира. Не самый лучший наряд для воссоединения, но сейчас ему было наплевать. Через окно он увидел Сэм, выходившую из кухни в узком белом топе и фиолетовых клетчатых пижамных штанах. Неужели кто-то сможет привыкнуть к тому, что каждый день с работы его будет встречать настолько сексуальная женщина, даже когда она одета в простую повседневную одежду.
Сэм открыла дверь и недоуменно уставилась на Джейсона. Какое приветствие для героя дня!
— Разве ты не должен быть в Лос-Анджелесе? — нахмурившись, спросила она.
— Я больше предпочитаю Глиннет, — Сэм отступила, пропуская его в дом. Он скользнул мимо нее и направился к кушетке.
— Как Кевин?
— Ему лучше.
— Ты ударила его за меня? — спросил Джейсон, и Сэм рассмеялась.
— Мне это не потребовалось. Он извинился. И у нас состоялся очень приятный разговор… — она сделала несколько нерешительных шагов в его сторону. Ее руки были сложены на груди узлом, а ямочки моментально исчезли со щек. — Что ты тут делаешь?
— Сегодня День Благодарения, и я понял, что никогда не имел шанса рассказать тебе, за что в своей жизни я благодарен, — он сел и положил ноги на журнальный столик.
— Сначала я хотела бы извиниться за свою реакцию на новость о новой работе. Я не имела права вмешиваться в твою жизнь и диктовать, что делать.
