— Все равно, я просто...
— Садись, — приказал Макс, бросил вилку на столешницу и пошел к холодильнику.
— Прости?
Он открыл холодильник, но смотрел при этом на меня.
— Садись.
— Я подумала, что...
— Тебе нужен сок, — заявил он и достал из холодильника пакет клюквенного сока, подозрительно похожий на тот, что я купила в Денвере.
— Правда. Мне просто надо...
Макс закрыл холодильник и взглядом пригвоздил меня к месту.
— Герцогиня, сядь на стул.
Что тут скажешь?
Я не знала, но все равно начала:
— Макс...
— Посади свою задницу на стул или это сделаю я.
Он серьезно?
— Макс, мне нужно...
— Поесть.
— Прости?
— Тебе нужно поесть. Ты два дня ничего не ела.
Тут я забыла про его некоторую грубость и несомненную склонность командовать и вскинула голову, удивленно расширив глаза.
— Что? — прошептала я.
— Ты была в отключке два дня.
Я посмотрела в окно, словно природа могла подсказать мне, правда это или нет, а потом обратно на Макса.
— Два дня?
— Да.
— Сегодня вторник?
— Да.
— О Боже, — прошептала я.
— Нина, сядь.
Я была так потрясена потерей целых двух дней своего приключения-перерыва, что без слов подошла и села на стул. Макс налил стакан клюквенного сока и поставил его на стойку передо мной.
— Кофе, — пробормотала я, — пожалуйста.
— Понял.
— Два дня, — прошептала я клюквенному соку, прежде чем сделать глоток.
— Ты что-нибудь помнишь? — спросил Макс, и я бросила на него быстрый взгляд. Он стоял спиной ко мне и наливал кофе в кружку.
И что мне теперь делать?
Сказать, что я помню, как он заботился обо мне? Как давал мне лекарство, заставлял пить, вытирал лоб? Как лежал рядом со мной и обнимал, пока не прошла дрожь, переодевал меня, гладил по спине? Сказать, что я помню, каким он был добрым?
Поскольку я не собиралась даже думать об этом (никогда), то решила соврать.
— Что-нибудь помню? — повторила я за ним.
Макс повернулся и принес мне кофе.
— Да, ты была не совсем в себе. Ты что-нибудь помнишь?
Я благодарно кивнула, когда он поставил передо мной кружку с кофе, и подтвердила:
— Я действительно ничего не соображала. Так что нет, я ничего не помню.
Несколько секунд он смотрел на меня, а потом кивнул головой на кружку и спросил:
— Добавить сливки?
— Сливки?
Он усмехнулся:
— Да, Герцогиня, сливки. Они есть в Англии?
— Мы не называем их сливки.
— А как же вы их называете?
— Как есть. Молоко.
— Хорошо, добавить молоко?
— Да.
— Сахар?
— Один.
— Один что?
— Один сахар.
Все еще улыбаясь, Макс покачал головой и пошел к холодильнику. Достал пластиковую бутыль молока емкостью в один галлон
