Примечательно, что фамилия Ландау не фигурирует в делах инакомыслящих. То есть я лично не знаю случаев, когда его подпись была бы под актами экспертиз. Может быть, Яков Лазаревич ведал только уголовным людом? Или действительно занимался лишь научными вопросами, клиникой?
Ну а что это меняет? Все равно же всех "политических" курировал он. И выслушивал с улыбочкой, поддакивающе кивая головой... Нет, второму человеку в отделении и вторым ответственность нести!
Третьим лицом - была Маргарита Феликсовна Тальпе. Поклонитесь, Маргарита Феликсовна, представляю вас!
Вот она стоит - маленькая, кособоконькая, похожая на птицу с больным крылом женщина лет 55-ти. Ручки миниатюрные, у груди, как у присевшей служить левретки. Волосы завитые, черная, ядовитая краска поверх седины. Глазки - ощупывающие, выражение лица - угодливое, та же наклеенная улыбка, что и у Ландау, растягивает уголки губ. Было в ней - проглядывало сквозь мыло, краску и улыбку - что-то хищное, ведьмино. И действительно, какой-нибудь ступы или помела не хватало только для полноты картины.
Насколько слух соответствовал действительности, не знаю, но говорили, что Тальпе - дочь Ф.Э.Дзержинского. Пожму плечами: биография "железного Феликса" мне неизвестна. Думаю, что это враки, просто смутило какого-то зека отчество "Феликсовна", и пошла гулять по институту "параша". Утверждали, что и внешне она будто бы похожа на Дзержинского. Об этом мне говорил, например, и один из наших "узников совести", прошедший психиатрическое пекло, - Петр Старчик. Лично я такого сходства не нахожу, да и мудрено, мне кажется, его сыскать - уж больно стерты возрастом ее черты.
М.Ф.Тальпе - старший научный сотрудник, доктор медицинских наук. В институте, должно быть, служит давно. Во всяком случае, в 1964 году она была лечащим врачом у П.Г.Григоренко (во время первой его госпитализации), о чем он пишет в своих записках. Там он, кстати, считает ее врачом малоопытным, к тому же человеком по своим взглядам и жизненным представлениям крайне неразвитым, примитивным.
Вот его свидетельство.
"Наблюдавшая за мною в 1964 году врач - Маргарита Феликсовна записывала мои ответы невероятно извращенно. И делала это не только потому, что ей очевидно страшно хотелось представить меня невменяемым, но и в виду своей полной политической неграмотности и обывательской психологии. Последнее, пожалуй, было даже главным, что мешало ей правильно понять меня. Был, например, с ее стороны такой вопрос:
