– Папик, ты дверью не ошибся?
– Не ошибся. – Маркиз налепил на лоб «привратнику» десять долларов, и тот тут же удовлетворенно закрыл глаза, большим пальцем указав Лёне на дверь у себя за спиной.
Леня толкнул эту дверь. На этот раз он оказался в большой комнате, где всего было слишком много – музыки, дыма и людей.
Музыка была громкая, агрессивная и однообразная – какой-то тяжелый металл, такой тяжелый, что его хватило бы, чтобы потопить еще один «Титаник».
Дым стоял в комнате густыми плотными клубами, и от его сладковатого одуряющего запаха у Маркиза сразу закружилась голова. Люди сидели вдоль стен на низеньких, обитых тисненой кожей скамеечках и лежали на блеклых потертых ковриках. Они полусонно курили и слушали музыку, и у них был такой вид, как будто они находятся здесь от сотворения мира и с тех самых пор не мылись, не причесывались и не меняли одежду. Впрочем, присмотревшись к ним, Леня понял, что их жуткие отрепья куплены в дорогих бутиках, а космы уложены самыми модными парикмахерами, и каждый из присутствующих побывал в руках опытного визажиста.
И еще всех присутствующих объединяли татуировки.
Татуировки были у них на всех доступных обозрению местах – на лице, на руках, на шее, на открытых животах девиц. Можно было предположить, что на местах, недоступных обозрению, татуировок еще больше.
Татуировки были однотонные и цветные, они изображали змей, скорпионов, ящериц, драконов, самых разных насекомых, пресмыкающихся, земноводных и млекопитающих. Кроме того, встречались цветы, деревья, звезды, гербы, надписи на самых разных языках, включая китайские иероглифы, и просто сложные геометрические узоры.
Появление Маркиза вызвало у здешней полусонной и равнодушной к внешнему миру публики некоторое оживление. Действительно, он выглядел здесь чужеродно, как член Французской академии на танцах в деревне Сковородкино или скорее как концертмейстер Нью-Йоркской филармонии на охотничьем празднике племени людоедов мвамбе.
– Дядя, ты что, думал, что здесь платный туалет? – вежливо осведомилось юное создание со слипшимися сосульками-дредами на голове и свернувшимся вокруг пупка красно-синим драконом.
– Нет, девочка, – возразил Маркиз, – меня прислали из твоей школы спросить, придешь ли ты на урок чистописания.
– Я приду на урок чисто арифметики! – беззлобно хохотнула в ответ девица. – И конкретно чтения!
– Ну и умница. – Маркиз прошел мимо разговорчивой школьницы и подошел к невысокому смуглому мужичку с заплетенной в косичку бородой, в котором определил что-то вроде здешнего администратора.
