– Мы посторонних не берем, – Антон недовольно покосился на меня, – вы – исключение. О вас очень много говорил Михаил, поэтому мы взяли вас с собой. А так… В общем, если в диспетчерской станет известно, что в салоне «Скорой помощи», ездившей на вызов, сидела посторонняя девушка, меня могут снять с машины и отправить работать в гараж. А ему, – он показал большим пальцем на Михаила, – объявить выговор.
Значит, «Скорая» ни при чем. Но в салоне машины я видела тень нашего официанта!
– Антон, – я решила задать еще вопрос шоферу, – а как выглядит ваш Щеглов?
За шофера ответил Михаил.
– Он примерно моих лет, темноволосый, стройный, если не сказать худой, нос с горбинкой, носит усы и очень любит пельмени.
– Ну, про пельмени – это лишнее, – улыбнулась я, – я его в гости приглашать не собираюсь.
– Правильно делаешь, – вклинился в разговор Антон, – он человек женатый, пусть ему жена пельмени лепит.
Последнее замечание вывело Михаила из напряжения. Он улыбнулся и предложил съездить в Октябрьское Ущелье.
После рассказов о строгости к посторонним эта идея казалась мне абсурдной. Но мой доктор заверил, что ничего здесь особенного нет, потому что неизвестно, когда будет следующий вызов. Я пожала плечами и согласилась. А что мне было еще делать? Мой «Фольксваген» остался на станции, и я должна была за ним вернуться. Идти пешком не очень хотелось, а сидя в «Скорой» пассажиром, пусть и нелегальным, у меня был шанс с комфортом доехать до Первой городской.
Мы повернули налево и взяли курс на санаторий. Когда дома кончились, с одной стороны я увидела строящуюся церковь, а с другой – коттеджи разнообразной архитектуры. Казалось, владельцы этой недвижимости соревновались друг с другом, выбирая для постройки самые смелые проекты. Потом слева я увидела аллею с лавочками, которая заканчивалась нишей из красного кирпича. Над нишей нависала ветвями старая ива, а в глубине ниши бил родник.
Мы остановились напротив родника, и Михаил вылез из машины.
– Иди сюда, – позвал он меня, открыл дверцу салона и протянул мне руку.
Я вышла. Вид отсюда открывался изумительный. В лучах заходящего солнца был виден весь Тарасов. Лента Волги тянулась, извиваясь, от одного конца города до другого и уходила за горизонт.
Михаил бережно обнял меня за плечи и сказал:
– Мне сегодня звонил главный врач клиники Пантелеева. Предложил работу в кабинете реабилитации. Скоро я буду очень хорошо зарабатывать, и тебе тогда не придется охранять чужих детей.
