Он ответил, так же наклонившись к моему уху, и я сразу почувствовала его запах.
— Всё меняется.
По моему телу пробежала дрожь. Я не должна. Не могу. Я видела много женщин, приходящих в клуб, которых ребята называли шлюхами, так называемые клубные мамочки. Их имена менялись вместе с ними. Я бы не хотела стать похожей на одну из них.
Одно дело найти парня за пределами клуба, хорошо провести время и уйти. Здесь… ты никогда не уйдёшь. Я видела много истерик других женщин, но сама не принадлежала ни одному здешнему парню. Я была сильной, но некоторые вещи были перебором.
Отстранившись от него, я прошла в здание клуба. Повсюду был запах пива и сигарет. Я ждала, пока глаза привыкнут к темноте, в которой находилось всё помещёние. На одной из тёмных стен комнаты висели фотографии тех, кого мы любили и потеряли. В другом конце находился бар. Повсюду были зеркала, которые подсвечивались. Ликёр и стаканы были расставлены на полках. На L-образном баре виднелось много вмятин, где по традиции мужчины напиваются, и у них завязывается крепкая братская дружба. Человек примерно моего возраста был одет в тряпку «Проспекта» и стоял позади бара.
— Эй, милая, я могу чем-то помочь?
— О, дорогой. Ты не сможешь дать мне то, чего я хочу, — опёршись на локти, промурлыкала я, предоставляя ему отличную возможность посмотреть на мою грудь. Да, просто флирт.
— Я уверен, что смогу.
Его глаза смотрели на моих девочек, и он облизывал свою верхнюю губу. Чья-то рука прикоснулась к моему телу, я растерялась и подпрыгнула от неожиданности. Круз стоял рядом со мной, глядя на Проспекта.
— Она твоя? — спросил мужчина.
— Да. Руки убери, — прорычал Круз.
Я возмутилась. Если этот парень будет претендовать на меня, обратного пути не будет. Я знала, как происходит эта хрень. Если один из братьев утверждает женщину, она становится неприкосновенной для любого. Я не должна была волноваться, ведь не собиралась связываться ни с кем из клуба, но мою независимость отняли. Этого не должно происходить.
— Отвали. Я не твоя. Я не чья-либо. Давай разберёмся прямо сейчас, — Проспект занервничал, это было заметно и злило ещё больше. — Будь мужиком, — глядя на него, пробормотала я.
— Кто ты, блядь, такая? — Проспект смотрел пристально. Уважение, конечно, зарабатывается долгим путём, но, если этого мудака не наказать… я никогда не получу его. Не успела я открыть рот, как Круз уже говорил:
— Заткни пасть. Ты не будешь разговаривать с ней таким тоном. Слышал меня? — взгляд мужчины опустился, и он вернулся к уборке бара.
