— Ну и что?
Столбов прищурил один глаз, разглядывая содержимое банки.
— А то! Может, тут у меня бактерии или микробы, от которых гусеницы погибли. В сушеном виде, значит. Если гусеницы летом снова появятся, я это дело в воде размешаю, капусту опрыскаю и здоровых гусениц, может, всех перезаражу. — Столбов спрятал банку обратно в портфель и еще больше помрачнел. — Только я ведь наобум работаю… Мне бы хоть микроскоп… Хоть бы посмотреть, живые они или нет, эти микробы! Я бы на них водой капнул — и под микроскоп!
— А ты у биологички попроси!
— Просил. В три шеи выгнала. Грозилась директору сказать, что я заразу в школу таскаю.
Родя живо представил себе сцену между Столбовым и преподавательницей биологии. Это была женщина довольно молодая, но очень неприятная, которая и ребят не любила, и свой предмет.
— Пока! — сказал Столбов. — Гене привет передай.
И уже на самой последней перемене Ляля подвела к Маршеву и Рудакову маленького русоволосого мальчонку. Друзья подумали, что он второклашка, но это оказалось не так.
— Вот, знакомьтесь! — сказала Круглая Отличница. — Сам опрос в четвертом «Б» провел, по своей инициативе. Толя Козырьков зовут.
Веня взял у мальчишки тетрадку. Отдав ее, тот опустил голову и начал краснеть.
На первой странице ребята прочли:
«Козырьков Толя. Четвертый кл. «Б»
Ленейка для разризання пластмассы».
День выдался утомительный, и Веня был не в духе.
— Козырьков Толя. Это ты, значит? — спросил он.
— Я, — ответил Толя, глядя в пол.
— У тебя что — двойки по русскому?
— Тройки, — ответил Толя и еще сильней покраснел.
— Ведь «линейка» от слова «линия» происходит, а ты пишешь «ленейка»!
— Хватит тебе придираться! — сказал Родя и обратился к мальчишке: — Что это за линейка?
Толя еще ниже опустил голову и заговорил тихим прерывающимся голосом, словно отвечая трудный урок:
— Мой папа любит мастерить, и он режет пластмассу… Он пластмассу режет… Он положит на пластмассу линейку и по этой линейке режет… такой железкой с зазубринкой… Он проведет по линейке железкой, и получается царапина на пластмассе… Потом он еще раз проведет, и… глубже станет… царапина. А потом… потом совсем разрежет. Только пластмасса скользкая, и линейка скользит… Соскользнет, и царапина — не туда… Папа очень много пластмассы испортил… — Толя умолк и стоял не подымая головы, словно ожидая получить двойку.
— А что ты придумал? — спросил Родя.
— А я придумал, чтобы к линейке наждачную бумагу приклеивать… Нарезать полосочками и приклеивать… Клеем «БФ»… И тогда она не скользит…
