— А фотооттиски?
— Генька сам делал, он с теми парнями в Италии немного работал.
— На память?
— А черт его знает. Может, у этого болвана и бродили кое-какие мыслишки… А все равно. По глупости рискнули на плагиат, это наверняка, и приструнить их надо, но ведь не давить же совсем, и права такого не имеем…
— А полюбовно уладить не удастся?
— Сейчас? За неделю перед отправкой?
— Что же делать?..
— Украсть, — выпалил вдохновенно Лесь, который покамест молчал и думал.
Три пары глаз растерянно вскинулись на него.
— Что? — тупо переспросил Януш.
— Украсть, говорю. Весь проект или хоть половину. Полкомплекта ведь не станут отсылать.
Ошеломленная группа смотрела на вдохновенного Леся примерно как на пятиногую корову.
Никто, понятно, не подозревал о его криминальном опыте и заготовках преступлений, по сравнению с каковыми налет с целью кражи был просто мелочью, не стоящей упоминания.
— Слушайте, а ведь это мысль! — поддержал Януш. — Это вовсе не плохая мысль! — добавил он и посмотрел на Леся, на сей раз с восхищением.
— А как украсть? — заинтересовался Каролек.
— Не знаю, — с честным сомнением ответил Лесь, памятуя о трудах, затраченных на собственное преступление. — Как-нибудь сообща. Забраться, что-нибудь тяпнуть…
Януш покачал головой:
— Так просто не пройдет. Сторожат, закрывают тщательно и вообще носятся с проектом как с писаной торбой.
— Ну и что? А если хорошенько помозговать?
— Говорю же, стерегут как черти. А теперь, под конец, сидят днем и ночью, почти без перерыва. И вломиться нельзя — окна у них забраны решеткой — был я как-то, видел.
— Может, поджечь дом? — наугад предложил Каролек.
— Так он тебе и загорится. Каменный, окна в стальных переплетах, двери обиты железом. До войны тюрьма была, а теперь архитектурную мастерскую открыли.
Снова воцарилось молчание. Будущие налетчики прикидывали и то и се, и за и против. В сложившейся ситуации кража представлялась единственным возможным выходом. Во-первых, кража воспрепятствовала бы наглой фальсификации. И все осталось бы в тайне. А затем у этих придурковатых мерзавцев появилась бы возможность раскаяния, сожаления и морального обновления. Только вот как совершить эту высоконравственную кражу?
— Из помещения не выносят? — спросил Каролек.
— А зачем выносить? Вынесут, когда будут отсылать.
— Так, может, именно тогда?..
— И что, будешь там дежурить в маске и с накладной черной бородой, чтоб тебя не узнали? Нас ни в коем случае не должны подозревать!
