3.104 Марина Литвиненко сообщила, что и она, и ее муж ходили в языковую школу в Кенсингтоне в течение первых двух лет проживания в Лондоне. К 2004 году она уже достаточно хорошо знала язык и смогла устроиться на работу учителем танцев в клуб David Lloyd в Финчли. Кроме того, она преподавала в языковой школе для русских детей.
3.105 Согласно всем заслушанным мной показаниям, разговорный английский Литвиненко был заметно хуже, чем у его жены, и что она проявляла излишнюю скромность, когда говорила, что ее английский «возможно, немного лучше», чем у него. При первой встрече с Литвиненко в 2004 году Дин Этью отметил, что его английский «очень скудный». По мнению Этью, к 2006 году английский Литвиненко стал значительно лучше, но при этом он заметил следующее: «Если позволите, всегда существовала заметная разница между Мариной, которая быстро освоила английский язык и успешно двигалась вперед, и Сашей, которому язык давался тяжелее». Согласно показаниям свидетелей, например, Тима Райли и Александра Табунова, даже в 2006 году Литвинов все еще искал встречи с русскоговорящими, чтобы пообщаться на родном языке. При даче показаний Службе столичной полиции в больнице после отравления ему требовалась помощь переводчика.
3.106 Анатолий Литвиненко пошел в школу в Лондоне в 2001 году. По словам Марины Литвиненко, учебу оплачивал Березовский, но добавила, что после 2003 года сумма платежей была урезана.
3.107 В Лондоне у Литвиненко было несколько друзей и партнеров, в том числе Березовский и Гольдфарб, который уже фигурировал ранее в этом рассказе. В свое время я расскажу и о тех, о ком еще не упоминал.
3.108 На этой стадии я представлю двух людей, с которыми Литвиненко особенно сдружился в этот период времени.
3.109 Один из них — Владимир Буковский. Буковский, который пришел для дачи показаний в ходе Расследования, был русским диссидентом, который провел много лет в заточении в советской России, пока его не выпустили на Запад в 1976 году в обмен на генерального секретаря Чилийской компартии. Похоже, что Литвиненко познакомился с Буковским вскоре после приезда в Великобританию через Гольдфарба или через Березовского. По свидетельству Марины Литвиненко и самого Буковского, их знакомство переросло в крепкую дружбу. Госпожа Литвиненко говорит, что Буковский был «гуру» и «лучшим другом» для Литвиненко. Буковский сообщил, что они говорили с Литвиненко о репрессиях КГБ в двадцатом веке, о которых Литвиненко ранее не знал. По словам Буковского, Литвиненко порой звонил ему «20, 30 раз в день, иногда даже ночью» и приезжал к нему в гости. Очевидно, беседы Литвиненко с Буковским сильно повлияли на формирование его политических взглядов.
