— Как это так?
— Всем миром они проклятые. Покоя им нет и не будет. Вы-то ничего не знаете... Вам что, как приехали, так и уедете... А они — ночью живые, а днем мертвые... трупные...
Я сходил в гостиную и принес ему воды. Он выпил полный стакан и сказал:
— А вы скоро уедете?
— Да нет, что ты, — сказал я, похлопывая его по спине. — Я же только что приехал.
— Можно, я у вас ночевать буду?
— Конечно.
— Сначала у меня замок был, а сейчас она у меня замок зачем-то сняла. А зачем сняла — не говорит...
— Ладно, — сказал я. — Будешь спать у меня в гостиной. Хочешь?
— Да.
— Вот, запирайся там и спи на здоровье. А я тогда в спальню через окно забираться буду.
Он поднял голову и пристально посмотрел мне в лицо.
— Думаете, у вас двери запираются? Я тут все знаю. У вас ведь тоже не запираются.
— Это у вас они не запираются, — сказал я по возможности небрежно. — А у меня они запираться будут. На полчаса работы.
Он неприятно, как взрослый, засмеялся.
— Вы сами-то боитесь. Ладно, я пошутил. Запираются они у вас, не бойтесь.
— Дурачина ты, — сказал я. — Я же тебе сказал, что ничего такого не боюсь. — Он испытующе смотрел на меня. — А замок я сделаю в гостиной для того, чтобы ты спал спокойно, раз уж ты такой боязливый. А я всегда сплю с открытым окном.
— Я же говорю, — сказал он, — я пошутил.
Мы помолчали.
— Лэн, — сказал я, — а кем ты будешь, когда вырастешь?
— А что? — сказал он. Он очень удивился. — Какая мне разница?
— Как так — какая разница? Тебе все равно, химиком ты будешь или барменом?
— Я же вам сказал: мы все проклятые. От проклятия-то не уйдешь, как вы понять не можете, это же всякий знает.
— Что ж, — сказал я, — бывали и раньше проклятые народы. А потом рождались дети, которые вырастали и снимали проклятие.
— А как?
— Это долго объяснять, дружище. — Я встал. — Я тебе это еще обязательно расскажу. А сейчас беги играй. Днем-то ты хоть играешь? Ну, вот и беги. А когда солнце сядет, приходи, я тебе постелю.
Он сунул руки в карманы и пошел к дверям. Там он остановился и сказал через плечо:
— А эту штучку из приемника вы лучше выньте. Вы думаете, это что такое?
— Гетеродин, — сказал я.
— Никакой это не гетеродин. Вы его выньте, а то вам плохо будет.
— Почему это мне плохо будет? — сказал я.
— Выньте, — сказал он. — Вы всех будете ненавидеть. Вы сейчас не проклятый, а станете проклятым. Кто вам его дал? Вузи?
— Нет.
Он умоляюще посмотрел на меня.
— Иван, выньте!
— Так и быть, — сказал я. — Выну. Беги играй. И никогда меня не бойся, слышишь?
