— Ни. За. Что. — Отрезал я. Лицо дочки Края обескуражено вытянулось. Но тут же, в глазах у Хельги мелькнули упрямые огоньки.
— Посмотрим. — Тихо, почти неслышно пробормотала Хельга и, словно опомнившись, заговорила уже нормальным тоном. — Рик, ходить в этом кожаном ужасе по городу просто нельзя. Здесь не свалка, здесь живут нормальные люди… Они будут смотреть на тебя, как на сумасшедшего. Понимаешь?
— Хельга… два костюма. Остальную одежду я куплю себе сам. Такую, которая устроит меня, а не «нормальных» людей. — После недолгого размышления, предложил я и Хельга просияла.
— Замечательно. Завтра идём к портному. — И усвистала из комнаты. Как я и думал, наводить порядок в том кавардаке, что она оставила после себя, мне пришлось в сугубом одиночестве.
Поход к портному… хм, если бы не опыт из Той жизни, я бы, наверное, проклял всё. А так, мне вполне удалось пережить процесс снятия мерок и выбора ткани и фасона. С последним было даже проще, поскольку и то и другое я отдал на откуп сопровождавшей меня Хельге, с удовольствием окунувшейся в мир текстиля, а сам отправился бродить вдоль выставленных мастером на продажу готовых изделий. Да, были здесь и такие, и немало.
Вообще, этот пригород Новгорода оказался этакой обителью обеспеченных людей. Широкие бульвары, огромное количество сияющих на солнце витрин магазинов, от которых просто несло основательностью… ухоженные скверы, прогуливающиеся по мощёным камнем улицам вальяжные жители. Не жилой пригород, а просто‑таки апофеоз бюргерского счастья, иначе не скажешь… Скучное местечко, одним словом. Или это мне не хватает адреналина, как в прогулках по Меллингу? Чёрт его знает. Хотя — я… даже до налёта пиратов, мой родной город, хоть и был весьма благопристойным местом… даже с учётом того, что большую часть жителей составляли рабочие верфи и их семьи, но до вычурного благообразия этого новгородского пригорода ему было о — очень далеко. Мужчины в непременных костюмах и котелках, дамы в богатых, даже на вид неудобных платьях и огромных, словно тележное колесо, шляпах… негромкие приветствия, чинные беседы… стук каблуков и медных оковок тростей… Какой‑то театр благопристойности… Здесь даже дети ведут себя так, словно их напичкали успокоительным! Ни тебе беготни, ни криков и игр. Этакие чинные, причёсанные ангелочки в непременных матросках… только что строем не ходят. Бр — р!
От созерцания этого олицетворения бюргерства, меня отвлёк пронзительный сигнал клаксона. Мобиль! Об этом местном чуде, я слышал и читал, но вот видеть их до сих пор приходилось только издали. В Меллинге они водились только у солдат гарнизона, и пытаться подобраться к ним поближе, с моей стороны было бы просто форменной глупостью!
