Я сделала все так, как было нужно: проводила дни, недели, месяцы незаметно, в серой провинции, ни с кем не сближаясь, не делясь глупыми откровениями, тихо. Очень тихо.
И тем не менее я совершила одну непростительную ошибку. Я подумала, что он никогда меня не найдет.
* * *
Все началось в обычный летний день, когда Наташа, ведущая класс, параллельный моему, заглянула ко мне на чай и предложила съездить с ней на концерт в соседний город. Ее широкое лицо с милыми веснушками и чуть великоватым ртом резко контрастировало с холеным обликом моей сестры, ее тезки, стоявшим сейчас перед моим мысленным взором. Не то чтобы Наташа — учительница была чем-то хуже Наташи Снеговой, нет, просто она была такая обыкновенная. «Обыкновенная — значит, безопасная», — рассудила я и согласилась подвезти ее на машине.
Вечером, выбирая одежду для поездки, я разглядывала свое отражение и радовалась: как здорово смотрится мой лучший наряд — расшитый корсет, гармонирующие с ним бриджи и элегантные босоножки на высоком каблуке, пока не поймала свой собственный взгляд.
«Зачем? Зачем наряжаться, если обречена на одиночество?» — спросила я без улыбки эту легкомысленную покорительницу сердец.
«Затем, что ты еще жива!» — насмешливо показав язык, ответила мне девушка в зеркале.
Рано утром меня разбудил противный дребезжащий звук — стекло входной двери было плохо закреплено, а Наташа не сдерживала своей кипучей натуры и изо всех сил ломилась в мою старенькую дверь. Глянув на часы, я застонала: было чуть больше шести. Полусонная и злая, я побрела открывать. Дверь еще не отворилась до конца, как Наташа прошмыгнула мимо меня прямиком на кухню — мою кухню!
— Извини, но что ты здесь делаешь в такую рань? — настроение у меня было неважное.
— Как что? А поездка? — Ее глаза наивно округлились.
Связалась же я с ней на свою голову, теперь проблем не оберусь!
— Дура ты, Наташка! Крыша поехала? Какая поездка в шесть часов утра?! До твоего концерта еще полдня!
Но незатейливая Наташа, махнув на меня рукой, уже ставила кофе. М — да, выбора не было… И я поплелась умываться и одеваться.
Скоро, слегка перекусив, мы садились в машину.
Нельзя сказать, что поездка была приятной. Я много раз успела пожалеть о своем согласии. Вначале Наташа бесконечно долго рассказывала о своем слабо запоминающемся хобби, потом о глупом племяннике, который обожал шокировать взрослых, поедая насекомых. Но ничто не вечно — она, наконец, вырубилась, и наступила благодатная тишина.
