Монах сбросил с головы монашеский клобук, открывая бритый наголо череп, шевельнул носком сапога меч Чернаги, длинный, черный, с богатым эфесом, потом осенил себя крестом и одним движением поднял меч над головой. С рукояти меча стекла ему на лоб голубая электрическая змейка. Он вскрикнул, пошатнулся, однако на ногах удержался. Глаза его засияли, как два рубина.
— Он мой! — прорычал монах хрипло. — Он мой! Теперь я — креститель! Я буду карать и миловать! Я довершу то, что начали предки, да не закончили! Я стану…
Его речь прервал выстрел.
Пуля вжикнула мимо уха монаха, влипла в стену.
Катя успела-таки схватить карабин, играя испуганную до смерти женщину.
Монах оглянулся в недоумении, ощерился, вытянул в сторону девушки меч:
— Отдай!
— Держи его на мушке! — быстро сказал Дмитрий, вскакивая. — Этот новоявленный Навуходоносор запросто может отправить нас на тот свет.
С кончика черного меча сорвалась молния, угодила прямо в карабин Кати. Та вскрикнула, отшатнулась, бледнея и роняя оружие, и осела по стене на пол. Закрыла глаза.
— Не-е-ет!.. — вскочил Храбров.
Луч фонаря уперся в Дмитрия.
— Теперь твоя очередь, мастер. Сможешь ли ты теперь посоревноваться со мной?
Новая молния сорвалась с кончика меча.
Но Дмитрий уже подчинялся трансу боя и начал действовать, не давая противнику времени насладиться победой.
Прыжок в сторону, нырок на землю, перекат…
Молния опалила волосы на виске, но пролетела мимо.
Еще прыжок.
Рукоять меча Боривоя легла в ладонь. Судорога свела руку, сладкая боль вонзилась в сердце, аж искры из глаз посыпались! И тут же в голову хлынула удивительная холодная ясность, а в мышцы — неукротимая жгучая сила. Это включился меч, доверившись человеку, который взял на себя ответственность за будущее Рода.
— Умри! — выдохнул монах, бросаясь к лежащему Дмитрию, обрушил на него черный меч.
Клинки скрестились, высекая длинные шипящие искры.
Дмитрий сделал подножку и подбил противника под колено, заставив его отступить. Вскочил разгибом вперед, отбил еще один выпад и ударил монаха ногой в грудь.
Он давно не брал в руки холодное оружие, со времени ухода из Школы и тренировок с учителем, но верил, что тело само вспомнит приемы фехтования и ответит адекватно. А еще он чувствовал необыкновенную легкость в теле, уверенность и силу, стекающую по мечу в руку и дальше — в сердце.
Глаза монаха метнули молнии.
Дмитрий ощутил удар в лоб, зрение на секунду помутилось.
Дьявол! Это не простой монах, это колдун! Так он запросто может подобраться ближе и укокошить, не ведая стыда!
