Политбюро и сам Сталин были шокированы от подобного сепаратистского мероприятия, но это самоволие не привело к падению «верного хранителя сталинской сатрапии». Удивительно то, что с ним был заключен компромисс – лагерные суды оставались, но им разрешалось право кассационного обжалования.
Что ж получается – тираноборцы врут, говоря о бескомпромиссности и упертости Сталина?!
Сталин замечал, что от ВЧК до НКВД органы частенько идут впереди самой партийной власти в развязывании репрессий. Таких примеров скопилось множество, и он решил создать комиссию по проверке жалоб. В нее вошли Л.М. Каганович, В.В. Куйбышев и И.А. Акулов – прокурор СССР. Комиссия выявила массу нарушений соцзаконности.
В 1933 году ГПУ арестовало в Таджикистане 662 человека. Начальником областного управления тогда был некий Солоницын. При этом руководитель ЦК ВКП(б) Таджикистана Гусейнов во всем соглашался с действиями органов. Узнав о репрессиях, Генсек вызвал на ковер Гусейнова и Солоницына.
Сталин пригласил их в кабинет и стал опрашивать:
– Товарищ Солоницын, сколько вы человек арестовали?
– Пока… – он назвал цифру.
– А где у вас было вооруженное восстание? – задал такой каверзный вопрос вождь.
– Товарищ Сталин, вооруженного восстания в Таджикистане нигде не было, – ответил Солоницын.
– А при наличии вооруженного восстания столько руководящих работников не арестуете же?
Солоницын покраснел и вымолвил:
– Это наша ошибка…
После беседы на высоком уровне было принято решение отозвать Солоницына и провести тщательную проверку состояния дел в правоохранительных органах республики.
* * *
25 сентября 1936 года было для наркома Ягоды роковым. Сталин и Жданов, отдыхающие в Сочи, прислали в Политбюро телеграмму:
«Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явно оказался не на высоте в решении задачи разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на четыре года».
Думается, тут Сталин перехитрил развязную оппозицию и стоящего рядом с ней Железного Генриха, приготовившихся ударить по Кремлю.
Сталин усмотрел в своем главном контрразведчике неискренность, за которой, как правило, шествует предательство. Он «раскусил» в Ягоде подколодную змею, которую надо было срочно обезвредить через очередного своего ставленника – тихого, безропотного, низкорослого, всего 152 сантиметров от земли, исполнительного, малообразованного из числа «кухаркиных детей» Николая Ивановича Ежова.
