Её рассказ почему-то очень встревожил Чергэн.
— Ой, нехорошо, девочка, — качая головой, сказала она, — не к добру эти встречи.
— Почему? — спросила Баська. — Ведь он даже не пытался со мной говорить. Может, я ему понравилась, и он разыскал меня, чтобы посватать?
— Э-э-э, ты всё об одном! Что ты можешь в этом понимать? Если бы ты ему приглянулась, он или заговорил бы с тобой, с собой поманил, или к отцу бы пришёл. Так поступают все гаджо… Здесь что-то другое… Что-то нехорошее. Надо сказать Мирко.
Такого Баська не ожидала. Но она даже предположить не могла, что разговор с Мирко может окончиться тем, что отец пойдёт разговаривать с другими мужчинами и после этого табор спешно снимется с места. Их путь тоже удивил Баську. Они возвращались, ехали мимо тех мест, где уже побывали. Это было непонятно, ведь там ничего не удастся продать, там все уже имеют их вещи! Наконец, они остановились, но место стоянки Мирко выбрал далеко от селений. И это тоже удивляло. Однако все вели себя, как обычно, занимались хозяйством, иногда пели, молодёжь играла, дети носились по окрестностям, приносили из ближайшего леса грибы (ягоды до табора просто не доживали, находя свой конец в вечно голодных желудках детворы). Но всё же чувствовалось какое-то напряжение. Как будто все чего-то ждали.
* * *
Череду одинаковых дней прервало однажды небольшое событие. Недалеко от табора на дороге у проезжавшей мимо телеги отвалилось колесо. Благообразный мужик с маслеными глазами попросил помочь. После того, как честно расплатился с цыганом, починившим ступицу, он сказал:
— Помоги тебе Боже, как ты мне помог. Я человек богобоязненный, при монастыре работаю. Скажи, за кого молиться мне, кому здоровья просить за помощь? Как звать тебя?
— Василием, — отвечал цыган.
— Василием. Да ведь Василиев много. Как вас различить? А как вашего главного в таборе кличут?
Василий улыбнулся про себя: странные они все — всё главного ищут! Да нет у них главного. А вслух сказал:
— Уважаемый всеми у нас — Мирко.
— От и славно! — ответил мужик. — Буду молить Бога за Василия из табора Мирко. Так оно вернее будет. Ну, бывай, мил человек, поеду я восвояси.
Этому событию никто не придал особого значения. Василий ничего про разговор и вопросы мужика не рассказывал (да, мало ли, какие глупости люди болтают!). Таким образом, Мирко ничего не узнал.
Через несколько дней к табору подъехал человек верхом на ухоженной кобылке. Одет он был не роскошно, но добротно: домотканого полотна рубаха была хорошо выбелена и искусно вышита по вороту, сукно кафтана замечательной выделки, порты заправлены в явно новые сапоги. Человек спешился и спросил у окруживших его ребят, где он может найти Мирко. Его проводили к шатру. Оказалось, что ему, Сидору Петухову, срочно потребовались услуги кузнечных дел мастера.
