Солдаты до сих пор трудились день и ночь, чтобы ликвидировать причиненный оборотнями ущерб. Казалось, никто не заметил, как Ребекка скользнула в свою палатку, где предположительно и находилась все это время.
Едва успев там расположиться, она услышала, как снаружи кто-то откашливается. Пройдя по ворсистым коврам, Ребекка откинула полог, чтобы посмотреть, кто поджидает у входа.
Эрик шагнул вперед, увидев ее, и сделал охранникам знак отступить. Чистая белая повязка, куда меньше, чем та, что была в прошлый раз, выглядела на его голове как-то ухарски. Сейчас, когда он был вне опасности, это напоминание о полученном в бою ранении делало его более жестким и бывалым с виду. Вопреки собственному желанию Ребекка отметила, что эта перемена кажется ей привлекательной.
– Мадам, – приветствовал он ее со всей галантностью, на которую был способен, а его сердце колотилось так сильно, что она могла слышать этот звук. Эрик был почти на фут выше нее и теперь склонился к ее руке для поцелуя. – Ребекка. Я начал о вас беспокоиться. После вашего визита в лазарет вы словно исчезли. – Его сердцебиение выровнялось, и она приглашающе отступила, поощряя следовать за ней внутрь. – Надеюсь, я не сказал ничего такого…
– Я уединялась, – начала импровизировать Ребекка. Здесь, среди низких матерчатых стен, расстояние между ними будто сократилось, как если бы сумрак внутри палатки толкал их друг к другу. – Происходило так много всего, и я не хотела путаться под ногами.
На худом лице Эрика возникла понимающая улыбка.
– Я слышал, что во время нападения бунтовщиков вы вели себя очень храбро. А навестить раненых было так самоотверженно с вашей стороны. Но сражение – вовсе не безделица даже для закаленных солдат. Меня не удивляет, что вам потребовалось время, чтобы прийти в себя.
Ребекка не могла ничего возразить, как бы смешно ни звучали для нее подобные речи. Иной раз она убивала за день больше людей, чем погибло в этой маленькой стычке. Уж конечно, она не забилась сюда в панике, словно какая-нибудь слабачка.
– Да, мне нужно было время, чтобы все это переварить, – согласилась она, стараясь, чтобы в голосе звучало потрясение, а не скука, – и до сих пор я не чувствовала в себе сил с кем-то встречаться.
– Я могу сделать лишь одно, чтобы помочь вам выбросить это из головы, – твердо ответил Эрик. Он нагнулся, высунулся из палатки и сделал знак двум охранникам снаружи. Те подали ему какой-то сверток ткани и корзину, но единственной вещью, приковавшей внимание Ребекки, был букет вербены, который протянул ей капитан. – Это вам, – заявил он. – И мне хотелось бы пригласить вас проехаться по окрестностям, чтобы вы могли прийти в себя. Наш завтрак уже упакован.
