Но это уже демагогия, склонность к которой, похоже, у меня образовалась от одиночества. Ещё бы, из собеседников только белоснежный голем – хочешь, не хочешь, прослывешь пустоголовой.
Ладно, не знаю в чем тут дело, но следует немедленно и как можно милее улыбнуться. Вон как группку фавориток перекорежило, причем одинаковых, не узнать мне, похоже, свою соперницу. Или соперниц? Кто их, некрогеров, знает… Хотя… пусть забирают, целиком и полностью, последнее, что мне нужно в замке некрогеров, так это Рондо.
Почти испытывая наслаждение от замешательства некрогерок, я прошлась по залу и заняла место возле световых ламп, где сидят мастерицы. Так лучше всего – взять в руки рукоделие и отвлечь от себя внимание остальных, а потом осмотреться и понять, кто меня пригласил, и зачем.
Подскочила та же самая женщина, что обслуживала нас в убежище. Кстати, ковёр мне так и не доставили. Я довольно рассеянно поинтересовалась, где он, и получила суетливый ответ, что она ужасно огорчена и расстроена тем, что моя чудная работа ещё не у меня в комнате, из-за чего я, видимо, и явилась ругаться, а я и не перебивала – пусть так и думает. В общем, мне было нижайше обещано завтра же с утра доставить мой коврик в комнату, а сейчас я могу… повышивать, к примеру.
Нет уж, я просто посмотрю, как работают другие. Хочу поучиться уму-разуму.
Видимо, заискивать перед хабиршей довольно унизительно, так что смотрительница мгновенно пропала, напоследок окатив меня неприязненным взглядом. Ну, этим-то меня уже не проймёшь, спасибо окружающим, приучили.
Итак, вечер постепенно возобновился, некрогерки кое-как отошли от потрясения и снова принялись вздыхать и маяться бездельем. По другому не скажешь. Помнится, дома вечерние женские посиделки казались мне чем-то тёплым и уютным, неделимой составляющей счастья, вроде общего домашнего ужина, а тут… как будто тяжкая обязанность.
Когда про меня все забыли, я начала оглядываться по сторонам и сразу увидела кружевницу. Она смотрела секунду прямо - и отвела взгляд, но я поняла, что тратить время и силы на поиски мне больше не придётся – меня пригласила Мила.
Поправив платье, я поморщилась, будто мне неудобно и ткань мнётся, потому что вокруг тесно, а потом передвинула стул так, чтобы оказаться возле Милы. Теперь понятно, отчего сегодня вокруг неё пусто – очень мало света, тени мешают работать. Ну, я и не работать, прямо скажем…
Я уселась поблизости и принялась наблюдать, как мелькают пальцы, а валик покрывается серебристой пеной кружев. Я бы на её месте каждое движение выдавливала из себя, трясясь от ужаса при мысли, что испорчу такой чудный рисунок, а некрогерка словно ничуть этим не заботилась.
