Он же не знает, что в тот раз я молчала так долго и позволила ему обманываться не потому, что хотела посмеяться, а потому, что просто не могла его остановить. Я совсем не издевалась, как он, похоже, решил, совсем не шутила и не играла в злые игры. До сих пор не понимаю, что произошло, но он имел полное право сердиться. Ещё бы, кто бы на его месте не сердился?
- Я даже не знаю, что сказать, - неожиданно заговорил некромант, и его голос, действительно, звучал растерянно. А ещё его голос звучал старше, чем некромант выглядел. Казалось, говорит мужчина, уверенный в себе и много повидавший. А на вид – мальчишка, разве что глаза непонятного возраста. Или это предательская тень скрывает истинные года, ведь в потёмках все кошки серы и только полноценный солнечный свет показывает истину во всей её откровенности?
- Мне не запрещали ходить, куда вздумается.
- Конечно.
- Я могу гулять, где пожелаю!
- Не спорю.
- И вообще…
Голос зазвенел и сорвался. Я неожиданно всхлипнула. Какая же я жалкая!
- Я ищу голема, - сообщила я, как только горло перестало сжиматься и вернулся голос. Главное, сделать вид, будто слёзы на моих глазах в порядке вещей.
- Этот голем ушёл… ушёл позавчера и больше я его не видела. Его звали Ас-асс. Это такой голем, у которого цветные стёклышки в глазницах. Он очень отличался от остальных. Временами, думаю, он мне даже улыбался. Я его обожала!
Почему он так задумчиво на меня смотрит?
- Так что? – возмутилась я. – Где он? Он же сюда ушёл, верно? Что с ним произошло?
Некромант отодвинулся и, помешкав, отвернулся.
- Я ошибаюсь, или речь о големе? – пробормотал скорее себе под нос, чем вслух.
- Да.
- Об искусственном големе? – уточнил он.
- Да! Ну и что?
- Ничего.
И некромант снова замолчал.
Глазам стало горячо и мокро. Что за вода на щеках, зачем? Отчего?
- Странно наблюдать, как молодая красивая девушка, почётная гостья замка, невеста наследника – и рыдает из-за кучи ожившего мусора. Как будто… как будто это самое дорогое, что у неё было.
Его слова поразили меня так, как будто с головы сдёрнули тёмный мешок, а вокруг – яркий свет.
- Я не рыдаю!
- Конечно, - тут же подхватил он, отводя глаза.
- Я сказала, нет!
- Я не спорю.
От такой покладистости зубы сводит. Хотя нет в ней смирения, только холод и равнодушие. Ему все равно. А чего я удивляюсь, я же в стране некрогеров, стране холода и душевного равнодушия. А он самый отпетый из всего народа, мучитель мертвых тел.
Нет, пора отсюда уходить.
