По сложности исполнения и компактности моего узора им следовало бы гордиться – такого незаметного изящного рисунка я, пожалуй, никогда ещё не создавала. Дома я давно уже бы прыгала и вопила от радости, пока не прибежал бы отец или брат и не похвалил бы меня. А тут – я отошла на шаг назад и молча улыбнулась. Моя гордость сегодня осталась внутри, свернулась тёплым кольцом, не вырываясь наружу криками или хвастовством. И это тоже победа.
Странно, что настолько важная вещь, как мастерство шпионажа в данном конкретном случае зависело от жажды знать правду. Никогда бы не подумала, что могу создать такое – хотя, это же сила желания.
Как сильно, оказывается, я желаю узнать больше о некроманте…
Позже я запретила голему уходить, не хватало ещё, чтобы кто-то случайно задел его и стёр рисунок. Или специально – это ещё хуже. Пока меня засекли за моим странным занятием по разрисовыванию стен только однажды – в тот раз на кухне. В остальном прослушки оставались на местах, на стенах полутёмных коридоров, я сама их со временем стирала, заменяя другими.
Приказав голему стоять на месте, я взяла какую-то книжку и стала ждать. Если повезёт, всё произойдёт сегодня.
Но сил ждать не было. Можно, конечно, пройтись по коридору, а то и по чудесному местному садику, но тогда я всё могу пропустить.
К ужину мне пришлось отпустить голема, потому что поднос с едой принесла Дорис, которая тут же недоуменно вытаращилась на Ас-асса и спросила:
- Почему он тут? На кухне его обыскались.
- А… я забыла отпустить.
Да уж, забывчивость доверия в наши с ней отношения не добавит, но так и пусть. Сложно постоянно ждать чего-то доброго от существа, которое вечно выражает одно только равнодушие или на крайний случай недовольство.
Короче, сейчас хотелось только, чтобы Дорис скорее оставила меня в одиночестве. А она как назло, принялась собирать вещи, рассматривая их и решая, что требует стирки. Пришлось ужин заглатывать совсем не так неторопливо, как положено особе моего уровня, но сейчас это последнее в списке всего, что меня волнует. Надо же, служанка плохо обо мне подумает – какая неприятность!
- Дорис, не могла бы ты отнести посуду? – сказала я, проглотив последний кусок с тарелки. И даже запыхалась, так старалась поесть быстрее. Она обернулась ко мне, держа в руках мои балетки.
- Эту обувь оставь, я в ней делаю гимнастику, - быстро заявила я. – И… не возвращайся сегодня, я хочу почитать в тишине.
Книжку я уже пристроила на подоконнике, для удобства выложенном подушками и валиками – на самом видном месте.
