Организовал я сервисный центр, откупил там гаражи, деньги были – и подъёмники сделал. Хорошо зарабатывал! Дети приезжали на каникулы с внуками – всё было замечательно.
Старшая однажды попросила занять им денег. Она квартиру хотела купить для себя и для внуков. А что мы? У нас для детей же эти деньги и лежат! Часть на книжке, часть в валюте. Побаивались мы опять реформ, поэтому держали деньги по-разному. Приличные уже у нас суммы были. Дочь попросила в «баксах». Тридцать тысяч – пожалуйста.
– А вы в долг хотите взять или так? – спросила жена.
Я посмотрел на неё, нахмурив брови, а дочь с понимаем:
– Конечно же в долг, мы вернём.
– Тогда пишите расписку, – сказала жена.
Те обрадовались, что им деньги дают, тут же написали расписку и вдвоём подписались – и дочь и зять, что обещают вернуть. Я тогда, помню, так возмутился: как это так – с детей расписки брать! Но всё как-то так само собой получилось, что и переживать не было смысла.
Младшая дочь Татьяна, узнав о новой квартире старшей дочери, тоже попросила денег. Ну а нам-то что – деньги есть, пожалуйста. Жена и с них взяла расписку.
Дети с внуками часто приезжали. Правда, не хочется сейчас вспоминать, но не припомню, чтобы они что-нибудь на свои покупали. В основном, всё мы им оплачивали: дорогу, проживание, питание, разные вещи в хозяйстве. На море с ними ездили, домик для них снимали ближе к морю с удобствами. Но я тогда действительно хорошо зарабатывал, а бабка всю бухгалтерию вела. Нормально мы жили, не тужили.
До тех самых пор, пока… Уж не знаю, как мы так всё проглядели… У бабки, когда хватились, уже четвёртая степень рака была. Одна операция, вторая… Дети попеременно приезжали проведать мать, я сиделок нанимал… Раз приехал с работы уставший, смотрю, Татьяна как раз заходит в комнату к матери с какой-то женщиной. Меня увидела, смутилась, а я ничего не понимаю.
– Это доктор? – спрашиваю.
– Нет, не доктор.
– А кто?
– Это… это нотариус.
– А что? Зачем?
– Мама хочет изъявить желание, это самое, собственность, которую она хочет вот сделать подарок… Мне и внуку.
Я остановился и не мог поверить своим ушам.
– Ты что говоришь такое?
– Ну это вот мамино желание.
– Но ведь я ещё живой! Как ты… Не сказав мне, не спросив…
– Мама такое написала…
Я прошёл мимо них к жене. Она была уже очень плоха. Доживала последние дни. Я вышел к ним:
– Ну покажи ту бумагу, которую подписала мать.
Я посмотрел. Написана она была Танькиной рукой.
– Знаешь что, Тань, – сказал я, – всё это будет, когда я подохну, вот тогда вы и будете делить то, что мы с бабкой заработали, а сейчас никакого нотариуса не надо.
