Но эти фотокарточки принадлежали ему, Борису, и никому больше. И все же он не хотел бы, чтобы их кто-нибудь увидел. Даже Юрка, хотя тот и так все знал от Раи.
Боже, какая ерунда лезет в голову! Если и суждено кому-нибудь заглянуть в планшетку, то фрицам. А им плевать на все фотокарточки мира!
— Товарищ старший лейтенант!.. Товарищ старший лейтенант! — вдруг услыхал он позади.
Борис обернулся. К нему бежал, лавируя между машинами, солдат в новенькой офицерской шинели с подоткнутыми полами. Борис узнал его. Это был ординарец начальника обозно-вещевого снабжения бригады капитана Осадчего со странным именем — Коронат.
— Товарищ старший лейтенант! Шагайте до ратуши!
— А что там?
— Помпотех собирает всех наших!
— А он разве здесь?
— Здесь!
— А зачем собирает, не знаешь?
Коронат быстро посмотрел направо, налево и, убедившись, что никто не подслушивает, тихо сообщил:
— Знамя спасать.
— Как, знамя спасать?
У Бориса перехватило дыхание. Неужели дела в бригаде настолько плохи, что в самый раз подумать о спасении знамени?
Он на мгновенье увидел Юрку, комбрига, медсанвзводовцев, отстреливающихся от наседающих на них гитлеровцев. Горстку людей, оставшихся в живых. Последних защитников гвардейского знамени…
Затем очнулся. Спохватился — где Коронат? Только что был здесь и уже куда-то исчез.
А, вон он где!.. Смешно, по-бабьи поддерживая подвернутые полы шинели, Коронат перебегал дорогу. Куда он? Наверно, увидел еще кого-то из их бригады…
Около высокого старинного здания ратуши стояло несколько машин, виднелись небольшие группки бойцов. Издалека Борис заметил и зампот Рябкина. Маленький и кругленький, тот носился вдоль колонны и отдавал какие-то распоряжения. Внешне подполковник меньше всего был похож на боевого офицера. Недаром его комичная наружность многих вводила в заблуждение.
— Мальцев! — долетал до Бориса хриплый голос зампотеха. — Сгоняйте на склад, привезите десять ящиков гранат! Семь — противотанковых и три — лимонок!.. Суптеля! Да помогите же им установить ДШК!..
Все, к кому он обращался, тотчас же бросались выполнять приказания. Знали, что он все помнит и все видит. Вот и сейчас, распекая лейтенанта Фавицкого за опоздание, Рябкин вдруг обернулся и прямо без передышки принялся пробирать артиллерийского техника Иванова, который в это время где-то за две-три машины от него допустил, по-видимому, оплошность.
Борис поставил мешок на подножку ближайшей машины и направился к подполковнику Рябкину. Но того уже несло в другой конец колонны. Большинство из собравшихся Борис знал. Это были солдаты и офицеры различных тыловых служб: ремонтники, химики, кладовщики, музыканты, короче говоря — вся «тыловая братия», включая двух портных, братьев Агафоновых, и бригадного парикмахера Филиппа Ивановича. Недели две назад всех их, в связи с обострением обстановки на передовой, отвели в тыл корпуса. Сделано это было не потому, что так уж берегли их, — просто чтоб не путались под ногами. А они, выходит, снова понадобились…
