После непродолжительной паузы сэр Гриффин подался вперед и поинтересовался:
– Недостающие полбочонка ты выдул до или после продажи?
– Я никогда не употребляю то, что можно продать, – ответил Чарли, как видно, успев понять, что этому судье дерзить не стоит.
– Следовательно, ты действительно собирался все это перепродать, – сделал вывод Гриффин. – Это довод в пользу обвинения.
Секретарь заскрипел пером.
– Любопытно узнать, Чарли, – продолжил судья, буравя обвиняемого взглядом. – А как ты попал во Францию?
– Во Францию? – переспросил Чарли и, не удержавшись, рыгнул. – Никогда там не был. И не собираюсь. Я всю ночь пропьянствовал и не годился для путешествий.
– Вы обязаны отвечать на вопросы, заданные его честью, – строго сказал секретарь.
Чарли устремил затуманенный взор в сторону судейской кафедры.
– Я не отправлюсь во Францию ни за какие деньги.
Секретарь был явно удручен проявлением непочтительности к суду, но самого судью происходящее, похоже, забавляло. В конце концов, когда уже казалось, что Чарли одерживает верх, сэр Гриффин поднялся и сошел вниз, на ходу подворачивая широкие рукава своей бархатной мантии.
Секретарь уже не пытался повлиять на Чарли, который, повесив голову, бормотал что-то себе под нос.
– Эй, ты! – окликнул судья, приблизившись к подсудимому.
Чарли вскочил. В голосе сэра Гриффина было нечто такое, что быстро вывело его из транса.
– А?.. Что?..
– Может, желаешь, чтобы я отправил тебя в нокаут до самого понедельника?
– Нет-нет, – поспешил отказаться Чарли.
– Тогда отвечай, черт возьми, почему ты оказался в суде по ложному обвинению!
Чарли уткнулся взглядом в пол.
– Я должен был охранять те бочонки, – пробормотал он. – За восемь шиллингов в ночь.
Сэр Гриффин вернулся в свое кресло.
– Итак, – произнес он. – Подсудимый меняет показания. Имел место тайный сговор, и он невиновен в контрабанде. Кто же тебя впутал в это дело, Чарли?
Последовала пауза. Секретарь быстро приблизился к подсудимому и толкнул его в спину.
Чарли пребывал в замешательстве.
Сэр Гриффин подался вперед, и на его лице отразилось неподдельное раздражение.
– Фоллик, ты уже в одиннадцатый раз предстаешь здесь передо мной за последние четыре года.
– Так много?.. Не может быть, – усомнился Чарли, выглядящий довольно напуганным.
– Моя жена родила вчера ребенка. Быть может, ты думаешь, мне очень хочется торчать здесь и дышать перегаром, которым прет у тебя изо рта?
Чарли помотал головой.
– Дети плачут ночи напролет, – задумчиво проговорил судья. – Фоллик, я знаю, как было дело. Твои дружки уговорили тебя взять всю вину на себя, поскольку, охраняя бочонки, ты напился и позволил себя сцапать.
