В отличие от лыж, кататься на коньках я умела с десяти лет, хотя и не особо хорошо, но достаточно, чтобы медленно скользить, получая удовольствие, и не терять равновесия на поворотах. Мой неуклюжий спутник несмело ступил на лед следом за мной и почти стазу очутился в лежачем положении. Я весело рассмеялась от комичности вида взрослого мужчины с некоторым брюшком, в шапочке с помпоном, развалившегося на скользком покрытии.
- Дима, вы давно катались последний раз? - поинтересовалась я, помогая ему подняться.
- В шестом классе, - сквозь смех промычал он.
- А кто вас научил кататься? - вставая и отряхивая колени, в свою очередь спросил он.
- Я дружила...
Сразу договорить не удалось. По спине прошел холодок, пузырьки возбужденно затрепетали внутри.
'Страх, снова страх', - лихорадочно думала я, уже понимая, что происходит. Холодок неудержимыми семенящими шажочками поспешил вверх по позвоночнику, ладони под перчатками вспотели, спина напряглась. Можно было не поворачиваться, не поднимать глаза к жесткому лицу с заостренными, будто вырезанными из металла чертами, я и так знала, что он здесь. Он находился в этом зале, находился рядом, я чувствовала его всей кожей, и он смотрел сейчас на меня со злой раздраженной гримасой на лице, пытаясь испепелить зелеными глазами, я была в этом уверена.
- ...дружила в школе с одним мальчиком, который занимался конькобежным спортом. Мы с ним ходили на каток, где он учил меня, - медленно продолжила я, выдавливая каждое слово. Собрав себя по частям и расправив поднявшиеся от страха плечи, я обернулась и оказалась права практически во всем.
Англичанин стоял неподалеку за бортиком катка, облокотившись на покатый край. Его взгляд блуждал по мне, стараясь обходить глаза, и только выражение на лице не соответствовало предсказанию - грустное и какое-то обреченное. Хотя он и старался улыбаться красивой молодой женщине, которая кружилась перед ним на льду, но это ему плохо удавалось, тем более что улыбка странным образом искажала его облик, словно насильно одетая сверху. Женщина - блондинка с яркой притягательной внешностью красовалась белой шапочкой и вязаным платьем под цвет, предназначенным специально для катания. Ее огромные голубые глаза светились бескрайней любовью, когда она бросала на Даниэля Вильсона томные взгляды. Она походила на ожившую, воплоти, прекрасную снегурочку из забытой детской сказки. И смотреть на нее мне стоило не меньших трудов, чем и в его страшные глаза. Она даже заглушила на несколько мгновений сумасшедший леденящий душу страх.
