Но Делле был верен себе. Прежде чем воспользоваться предложением, он буквально обнюхал все комнаты, не поленился заглянуть в кладовку и только тогда зашел на кухню. Виктор и Николай, поигрывая желваками на скулах, жгли его гневными взглядами. Но Делле это не смутило. С каменным выражением лица он достал из карманов пиджака пачки денег, бросил на стол и потребовал пересчитать. Виктор, не глядя, смахнул их в ящик и вопросительно посмотрел на Делле. Тот пожал плечами и взялся за нож. Николай подался к нему. Осклабившись в ухмылке, Делле вспорол подкладку пиджака, вытащил крохотный металлический пенал, открутил крышку, энергично встряхнул, и на стол выпал скрученный в трубку листок бумаги.
Николай с Виктором переглянулись и снова обратили взгляды на Делле. Он, сохраняя невозмутимый вид, пояснил: это шифровка с личными указаниями Грефе. Николай, буркнув, что лучше бы прислали больше денег, развернул ее и, не увидев на листке бумаги привычных столбцов из цифр, вопросительно посмотрел на Делле. Тот достал из кармана пузырек с жидкостью. В нем находится проявитель для тайнописи. С ним Виктору еще не приходилось работать, и он поручил заняться этим самому Делле вместе с Николаем. Они отправились в ванную, а он, воспользовавшись паузой, попытался собраться с мыслями и понять, что же кроется за действиями «Цеппелина» и его курьера.
Логика развития операции «Загадка» и поведения Делле наводили Виктора на мысль: Грефе решил проверить своих агентов и убедиться, что они работают не под диктовку советской контрразведки. Поведение же самого Делле во время явок Виктор связывал с его характером. Матерый шпион действовал с перестраховкой и в данном случае проявил личную инициативу. Главный и неутешительный вывод, к которому пришел Виктор, заключался в том, что в Берлине, вероятно, устали ждать вербовки Лещенко, и потому направили опытного вербовщика Делле, чтобы тот сдвинул дело с мертвой точки.
Подтверждения своим мыслям Виктор, однако, не получил. В расшифрованном Делле и Николаем послании Грефе содержались лишь общие указания. Они сводились к тому, что в дальнейшей работе группа «Иосиф» должна координировать свои действия с Делле, но в чем и каким образом, Грефе не конкретизировал. Это еще больше насторожило Виктора. За обтекаемыми выражениями указания он усматривал не что иное, как стремление «Цеппелина» поставить работу группы «Иосиф» под полный контроль Делле. То же самое подумал и Николай. Виктор прочел это в его глазах и незаметно сделал знак. Тот, забыв о недавнем конфликте, принялся хлопотать над столом. Но Делле не горел желанием оставаться и согласился лишь на то, чтобы согреться рюмкой коньяка и чашкой кофе, перед тем как выйти на мороз. Но и они не развязали ему язык. Виктору и Николаю буквально клещами приходилось вытаскивать из него каждое слово.
